Форумы-->Кланы-->
<<|<|117|118|119|120|121|122|123|124|125|126|127|>|>>
| Автор | #259. Братство крови [Боевой клан] |
|---|
осыпает жизнь листву
словно драгоценный сад –
на лирическом посту
превращая память в ад
средь бесчисленных стаккат
в чаще клавиш бытия –
как успеть отпить стакан
тот стаканчик для битья?
чтоб потом разбить – как рок,
нас с размаху разбивая,
кровью брызжет на порог:
только кто ее узнает?*
чтобы лбом – к тупой стене
чтоб тоска – шампанским стёкшим
(помолись своей жене!)
по обоям – листьям, рощам… | Старый снежок рыхловат и непрочен,
Дождиком смочен – и всё-таки жив,
Всё же вписался в рисунок обочин,
Кустики зимней травы обнажив.
Милость, причуда добрейшего юга:
За лето вдосталь силёнок набрав,
Тянется в небо, свежа и упруга,
Зимняя зелень негаснущих трав.
Чудо негромкое, странная участь –
Соки ль земные хранят, горячи,
В травах бессонницу, или живучесть,
Или бессмертье – поди отличи... | Собирайте, товарищи, клюкву,
Клюква в рот не прискачет сама
Открывайте кингстоны и люки,
Чтобы клюква лилась к нам в дома!
Кисели из неё бесподобны,
Витамины творят чудеса.
Подставляйте корзины, подолы,
Рюкзаки, кузова, туеса!
Говорят, что не спорят о вкусах.
Не смирюсь с этим мненьем вовек!
Человек, наполняющий кузов,
Он, поверьте, вдвойне человек.
На болотах аукайтесь чаще,
Не чурайтесь взаимных опек.
Человек, беззаботно кричащий,
Он, поверьте, втройне человек.
Пусть вопят буржуазные злюки,
Пусть жуют испитой ананас.
Всё равно по количеству клюквы
Не догонит Америка нас! | А дождь был попросту смешной —
Подпрыгивал, названивал —
Не проливной и не сплошной,
А так, одно название.
Он не хлестал, как сатана,
Не ухал черной лавою —
Он был похож на пацана
С картонной саблей бравою.
И человека не нашлось,
Чтоб зонтиком позорился.
И мне домой никак не шлось,
Хоть дома не поссорился.
Я на бульваре поболтал
С детишками-копушками,
Потом стихи побормотал
На скверике у Пушкина.
А дождик прыгал нагишом,
Старательно и ревностно,
И я тянул, и я не шел,
И был хороший редкостно. | Что суп с котом? - Конец мгновенный…
Куда трагичней мой удел!
Да пусть ваш Пушкин трижды гений -
Но он устроил беспредел!
Скажите, есть ли что ужасней,
Чем, убедив себя: "Терпи!" -
То с глупой песенкой, то с басней
Бродить вкруг дуба на цепи?!
Да лучше б я напился яду!
Ну, год, ну, два… Ну, десять лет...
Но - полтора столетья кряду
Без перерыва на обед?!..
А мне бы - жить… Пускай - собаки,
Пусть - блохи, полчища клещей…
Я был бы рад погибнуть в драке!..
Но я бессмертен, как Кащей.
Изгрызла моль кошачью шубу,
Клыков разящих и когтей
Уж нет... Но я прикован к дубу,
Как будто к скалам Прометей…
О дайте, дайте мне свободу!!!
Я ненавижу этот дуб!!!
Хочу на крышу! На природу!
А если нет… Уж лучше в суп! | Заурядный разведчик из Дании
Получил боевое задание:
Чтобы срочно пресечь увядание
Важной дамы из высшего света,
Раздобыть ей те травы плакучие,
Что леса населяют дремучие
Лишь на острове Бессамемучии,
В океане затерянном где-то.
Из травы этой области девственной
Дама сварит бальзам чудодейственный
И пленять красотою божественной
Будет мужа, вождей и героев.
И, добыв себе яхту по случаю,
Тот отчалил на Бессамемучию,
Не предвидя беду неминучую
И служебное рвенье утроив.
Он не знал, что на Бессамемучии
Всюду водятся гады ползучие,
Что болот испарения вонючие
Отравляют там всю атмосферу.
Но, дыша и питаясь отравами,
Осаждаемый гнуса оравами,
Шел разведчик за чудными травами -
За правительство, службу и веру.
Наступая на горло страданию,
Всё же сделал он всё по заданию!
И вернулся в родимую Данию…
Но трава по дороге увяла
И утратила свойства целебные,
Не свершив превращенья волшебные.
И, крича словеса непотребные,
Дама требовала трибунала.
Был агент обвинён в попустительстве,
В саботаже и прочем вредительстве,
В том, что он позабыл о правительстве
И не выполнил долга веленье.
И судебною волей могучею,
С обвинений огромною кучею
Был он сослан на Бессамемучию
На пожизненное поселенье… | Тощие пальцы в перчатке из кожзаменителя,
Прячась в рукав допотопной искусственной шубы,
Сжались в кулак перед вывеской медвытрезвителя:
"Снова сюда… Где же слава, литавры и трубы?!
Где же всё это: афиши, цветы и овации,
Слёзы восторга и девичьих щёчек пыланье?..
Эх ты, плебей, что ты делаешь с гордостью нации?
Что ты ведёшь меня, словно овцу на закланье?
Что ты кричишь и грозишь отрезвляющим душем мне -
Мне, лицедею, рабу и слуге Мельпомены?
Знаешь ли ты, как волшебною властью над душами
Я упивался, вещая с блистательной сцены?
Что моя жизнь? Просто кость, что собакой обглодана…
Нет, не себя я жалею! Мельчает искусство:
Нынче - кто скажет, как я: "Господа! Кушать подано!" -
В кратких три слова вложив столько смысла и чувства?!!" | Хирург! Дабы не быть в печали,
Ты оперируй, но допрежь
Припомни - предки завещали:
"Семь раз отмерь, один отрежь".
Дабы не отчекрыжить лишку
И в животе не сделать брешь,
Ты в голове держи мыслишку:
"Семь раз отмерь, один отрежь".
Чтоб не загнулся от леченья
Мужик, что был здоров и свеж,
Семь раз припомни поученье:
"Семь раз отмерь, один отрежь".
Чтоб вместо грыжи ненароком
Не срезать всё, что ног промеж,
Ты руководствуйся уроком:
"Семь раз отмерь, один отрежь".
Не торопись. Не пей спиртного.
Покрепче спи. Побольше ешь.
А стал к столу - подумай снова:
"Семь раз отмерь, один отрежь".
Не забывай: больное тело -
Отнюдь не цирковой манеж.
Бери рулетку - и за дело:
Семь раз отмерь, один отрежь! | Свою постылую работу
Палач клянет: «Тяжел топор,
На площадь каждую субботу,
Тащи и слушай приговор.
Потом руби, а осужденный,
Все больше жилист и костист,
Тюрьмой изрядно изможденный,
Но с толстой шеей, эгоист!"
…………………
Придворный писарь же на это,
Кивнул с ухмылкой головой,
И говорит: «Тебе совета?
Так слушай, падший Ангел мой:
Не ной! И не кричи, что худо.
Где совесть, черт меня возьми!?
Твоя работа – просто чудо:
На свежем воздухе, с людьми…» | | привет | На свете много тружеников славных,
Один другого круче и мудрей,
Но есть один - главнее самых главных,
Главнее президентов и царей.
И как бы ни был шустр или быстр,
И как бы ловок ни был и хитёр
Банкир, философ, спикер и министр -
Бессилен, если опытен Вахтёр! | Хорошо быть космонавтом
И летать вокруг Земли,
Стыковать в режиме авто
Грузовые корабли,
Игнорировать экватор
И тревожить облака,
И чихать в иллюминатор
На прохожих свысока.
Как прикольно по салону
Невесомость разрезать,
Или спутнику-шпиону
Козью морду показать,
В объективы бухнуть грязи,
Чтобы ведал, где кружить,
И, в сеанс ближайшей связи,
О победе доложить!
Хорошо ещё хмельного
Пару тюбиков принять,
А потом в скафандре новом
Выйти в космос погулять.
Только должен опечалить
Неприятностью одной:
Нет возможности скандалить
С космонавтовой женой. | Быть иль не быть? Пойти проторенной дорогой,
Пожав в итоге море слёз и нервный срыв?
Иль отвратить момент душевного ожога,
На путь иной ногой уверенной вступив?
Но новый путь сопровождает неизвестность,
Сомненья, страхи, ряд неведанных задач...
Нет, лучше "Быть"! Долой иллюзий бестелесность! -
Сказала Таня и швырнула в речку мяч. | Снова утро туманное, хмурое утро седое,
Дождь по крышам стучит, отцвели хризантемы в саду,
Журавли улетают, трубя, и грозят нам бедою,
И летят снегири (не сочтите, что это в бреду),
Облетают последние маки в саду дяди Вани,
И сударыня-речка швыряет мой маленький плот,
И дубы-колдуны что-то шепчут, как ежик в тумане,
И встают тени прошлого вновь из поганых болот.
И тревожно в груди, словно тигры у ног моих сели,
И звучат, и звучат, и умолкнуть никак не хотят
То мелодия вальса, то песня рабочей артели,
И неясные думы, как в обруч горящий, летят.
И схожу я с ума, но к врачам обращаться не стану,
Лучше лягу-прилягу - меня на заре не буди
И не сыпь, умоляю, ты горькую соль мне на рану:
Просто кончилось лето, и юный октябрь впереди.
Помнишь, вел я когда-то безумные, страстные речи
С ненаглядной певуньей - и тень наводил на плетень…
Если б снова начать!.. Ты накинь, дорогая, на плечи
Оренбургский платок, кружева на головку надень -
И открой мне калитку, прими же меня, как родного,
Вот уж окна зажглись - не томи же меня, уступи!
Я вернулся домой. Я люблю тебя снова и снова.
Что мне снег, что мне зной? Пусть хоть пули свистят по степи! | Ты для меня была всех краше и милей,
Я покорить тебя пытался, недотрогу:
Принес букет тебе за двадцать пять рублей,
Да плюс червонец я истратил на дорогу.
Хмельных утех моё алкало существо...
В твоем шкафу стоял коньяк трехсотрублевый,
А ты меня поила чаем без всего,
Который стоит три рубля у нас в столовой.
На пять стаканов у меня хватило сил
(Я мог бы больше, кабы был другой напиток)
И подсчитал: пятнадцать рэ я возвратил,
А значит, двадцать – это мой прямой убыток.
Глядь – сигареты! Попрошу-ка закурить…
Полтинник – пачка (я заметил для порядку),
Два пятьдесят – одна. Но можно ж повторить!
Четыре выкурил – вернул еще десятку.
Тут ты спросила: «Вам понравился мой чай?»…
Почуяв с кухни запах пряников медовых,
«О да!» – воскликнул я. И как бы невзначай
Смахнул стакан, нагрев тебя на пять целковых.
Я извинился, вышел вон… А сам считал:
«Еще пятерку бы вернуть – не до навару!»
На рупь бумаги туалетной отмотал
И мыла смылил где-то рубликов на пару.
Еще на три рубля мне стало веселей…
Осталось в минусе лишь два – не так уж много.
Что ж, горевать из-за каких-то двух рублей?
Но… предстоит еще обратная дорога!
Нет, твой порог я больше не пересеку!
Прощай навеки! Нам не быть с тобою вместе!
Я уходил… И, чтоб унять в душе тоску,
Электролампочку я выкрутил в подъезде... | Лошадки падки на овёс.
Траву жуют овечки.
Лапшой питаясь порно-звёзд,
Сгорают порно-свечки. | На эту картину в затейливой раме,
Висящую здесь, в этом сумрачном зале,
Смотреть я могу неотрывно, часами,
Всё новые в ней примечая детали.
Оттуда, из глуби манящей и зыбкой,
Из темного прямоугольника рамы,
Взирает с загадочной полуулыбкой
Портрет несравненной, блистательной дамы.
О грация позы, лениво-капризной!
О магия взгляда! О локон прелестный!
Куда там Да Винчи с его «Моной Лизой»!
Куда там Крамскому с его «Неизвестной»!
О этот, пленяющий каждой деталью,
Шедевр, изготовленный папой и мамой,
Проникший сквозь толщу стекла в зазеркалье
И мне возвращенный простой амальгамой!.. | Женщина – это не главное,
Главное – линия плавная,
Главное, понял недавно я,
Женщина – прихоть забавная.
Сочная, мягкая, сладкая,
Соблазнительно полая,
Бархатно-нежная, гладкая,
Головокружная голая.
Магия музыки вечная,
Женщина – неоднозначная,
Красят, к примеру, женщину
Скромность и платье прозрачное.
Шива она многоликая,
Завтрашняя или вчерашняя,
Если одна – она дикая,
Рядом с мужчиной – домашняя.
Женщина – тема сердечная...
И, наконец, подытожу я:
Выпьем, давайте за женщину! | Плод познания с таинственного древа
Под давленьем Змея Ева сорвала.
Не от голода, о нет! - хотела Ева
Научиться отличать добро от зла.
Откусила, с наслажденьем прожевала:
- Вкус божественный! Хотя, горчит слегка...
Оглядела этот плод и увидала
В нем вторую половину червяка. | Как прекрасен и горд радиатор остывший,
Что всю ночь лишь хрипел, но тепла не давал!
Как изящно вода льёт потоками с крыши,
Размывая газон, затопляя подвал!
Восхитителен дождь, что подряд две недели
Всё идёт и идёт, неизвестно куда!
О! Как радуют глаз живописные щели
В потолке! Как из них резво хлещет вода!
Как прелестно ковёр разукрасила плесень!
Как картинно возник на ковре сталагмит!
Как пленителен звук моих радостных песен!
Как любезно сосед в стенку шваброй стучит!
Как божественнен Я, что банальной гранатой
Сад соседский взорвал, и уснул у плетня...
Как милы эти граждане в белых халатах,
Что в машине с сиреной увозят меня! |
<<|<|117|118|119|120|121|122|123|124|125|126|127|>|>>К списку тем
|
