Форумы-->Кланы-->
<<|<|38|39|40|41|42|43|44|45|46|47|48|>|>>
| Автор | #4486 Шалластхадар [боевой клан] |
|---|
Лютику
Девять Струн
Лютик знал – мало кто поверит в историю, рассказанную балладой, но не грустил об этом. Он знал, что баллады пишут не для того, чтобы им верили. Их пишут для того, чтобы волновать сердца.
Спустя несколько лет Лютик мог бы изменить содержание_баллады, написать, как всё было на самом деле. Но не сделал этого. Ведь истинная история не взволновала бы никого. Кому хочется слушать о том, что ведьмак и Эсси расстались и больше уже никогда не встретились? О том, что четыре года спустя Эсси умерла во время бушевавшей в Вызиме эпидемии? О том, как он, Лютик, пронёс её на руках между сжигаемыми на кострах телами и похоронил далеко от города, в лесу, одинокую и спокойную, а вместе с ней, как она и просила, две вещи – её лютню и её голубую жемчужину. Жемчужину, с которой она не расставалась никогда.
Нет, Лютик оставил первоначальную версию баллады. Но всё равно так и не спел её. Никогда. Нигде. Никому.
А. Сапковский, Меч Предназначения
Серый пепел кружит над землёй, как танцующий снег,
И тончайшим седым покрывалом ложится на плечи –
И огонь погре_бальных костров приглушает свой блеск,
И всё тише и тише слышны похоронные речи.
Ты не сможешь забыть чёрный город, объятый огнём,
Раскалённой вуалью пожаров укрытый от взора,
Но ни разу, мой друг, никому не расскажешь о нём,
Помня пламя в глазах уцелевших от красного мора.
Мир не знает границ, и дороги свиваются в круг
Бесконечной строкой на страницах судьбы менестреля,
Но стократ тяжелей – тело девы в кольце твоих рук,
Чью короткую жизнь оборвал танец серой метели.
Ты в последнем порыве стремился вернуть ей тепло,
Обнимая сквозь слёзы с неистовой нежностью брата,
И шептал о любви, понимая, что время ушло
И за гранью миров не отыщет дороги возврата.
Ты питал её сердце отчаянной просьбой ожить,
Но угасшее пламя не слышало тщетного зова.
Может, кто-то об этом сумеет балладу сложить –
Только ты никогда не споёшь ни единого слова.
Ты не сможешь забыть, как шагал сквозь преграду костров,
Обжигая рассудок горячим дыханием смерти,
И упрямо шептал, и давал обещанья без слов,
И твердил о любви в раскалённых тисках круговерти.
Ты не сможешь забыть, милый друг, как в сомненьях решал,
Где оставить на вечный покой свою хрупкую ношу,
Как тоскующий ветер в печальных объятьях сжимал
И прохладным крылом холодил обожжённую кожу.
Ты умеешь в мелодию струн свои чувства вложить,
И людская молва называет прекрасным поэтом.
Только нынче, признай, ты не в силах балладу сложить,
Потому что любил…
…хоть не скажешь ни строчки об этом.
http://stihi.ru/2007/12/01/3470 | для am86:
Здравствуй :) | Ренфри Сорокопутке, дочери Фредефалька
Девять Струн
– Уйди, Ренфри.
– Нет, Геральт, – рассмеялась она и быстро выхватила меч.
– Ренфри.
– Нет, Геральт. Ты свой выбор сделал, теперь моя очередь.
Одним рывком она сдёрнула юбку с бёдер, закружила ею в воздухе, обматывая материал вокруг левого предплечья. Геральт отступил, поднял руку, сложив пальцы в Знак. Ренфри снова засмеялась, коротко, хрипло.
– Пустое, белоголовый. Это меня не берёт. Только меч.
– Отойди, Ренфри, – повторил он. – Отойди. Если мы скрестим мечи, я… Я уже не смогу…
– Знаю, – сказала она. – Но я… Я тоже не могу иначе. Просто не могу. Мы есть то, что мы есть. Ты и я.
А. Сапковский, Последнее желание
Древний камень брусчатки пропитан кровавой росою,
Смерть повисла над рынком дыханьем безмолвной толпы –
И клинок в тонких пальцах дрожит обнажённой струною,
Наполняя сознанье хмельным предвкушеньем борьбы.
Ты пришла в Блавикен по тропе ослепляющей мести,
Свой инстинкт палача возведя за года в ремесло,
И, правдивую ложь прикрывая осколками чести,
Убедила себя: твоя цель – наименьшее зло.
На дороге судьбы, отороченной кружевом боли,
Через росверки стали и сети жестоких интриг,
Примирив пламень сердца и холод безжалостной роли,
Ты в груди задушила невинный и чистый родник.
Твоя юность нашла приговор в Зеркалах Нехалены,
Белоснежный батист навсегда потерял чистоту –
И на смену доверью пришло пониманье измены
И стальной полосой зачеркнуло живую мечту.
Ты взялась за клинок и, срывая чужие проклятья,
В сумасшедшем броске распахнула запретную дверь.
Только кровь не приносит, поверь, ни покоя, ни счастья.
Ты ребёнком была, но ответь: кем ты стала теперь?
На прекрасном лице не заметно ужасного шрама,
Но холодная смертная тень обнимает чело.
Разве меньшее зло – роковой ультиматум Тридама,
Жизнь десятков людей за возможность убить одного?
Зла хватает вокруг – так зачем умножать эту ношу?
Обернись, посмотри, жизнь бывает и будет светла.
Сотни тысяч зеркал потеряют прозрачную кожу,
Если сердце твоё разобьёт пелену из стекла.
Откажись от клинка, ты умеешь и можешь собраться –
Замутнённая гладь родника станет чистой опять.
Ты готова любить и устала отчаянно драться.
Протяни же ладонь…
…отпусти, наконец, рукоять.
http://stihi.ru/2007/11/25/2690 | Джулии Абатемарко, Сладкой Ветренице
Девять Струн
- Никак, – зашепелявила старушка, – ни одна сторона не могла одолеть другую. Мы-то были внутри. В окружении. Они – снаружи. И мы просто-напросто убивали друг-друга. Кхе-кхе-кхе… Они нас, мы их…
Старушка с трудом сдержала приступ кашля. Те из слушателей, которые были ближе, заметили на её щеке слезу, с трудом пробивающую себе дорогу среди морщин и старых шрамов.
...
- Да, мы были равно мужественны, – закончила Джулия Абатемарко, – ни одной стороне не удавалось набрать столько сил, чтобы быть более мужественной. Но мы… Нам удалось быть мужественными на одну минуту дольше.
А.Сапковский, Владычица Озера
Столько лет уж прошло, а по-прежнему в памяти живы
То далёкое утро, и лица погибших друзей,
И летящий стрелой вал безудержной конницы нильфов,
И дрожанье земли под копытами тысяч коней.
Словно горный поток, что сметает любые преграды,
Они лились по полю единою чёрной стеной.
Так малы перед ними казались все ваши отряды –
И не ведала ты, что спастись доведётся одной.
Лишь боялась и знала – другие не меньше боятся,
Хоть подобная битва для многих из них не впервой.
И ещё понимала: в тот день их желание драться
Грело что-то ещё, а не только дукат золотой.
Знала также и то, что занявшие место поближе
И в безумии боя останутся рядом с тобой,
И любой, не колеблясь, пожертвует собственной жизнью,
Заслоняя от смерти тебя, коль случится – собой.
Ты осталась жива – значит, подвиг их был не напрасен
И детишкам вовек не придётся стыдиться отцов.
Не грусти, что твой долг перед ними не будет оплачен –
Просто помни их всех – поименно, как братьев, в лицо…
Чувствуй гордость за то, что для многих ты стала примером,
И неслась впереди, когда мчались на вражеский строй,
Что была в их глазах, хоть и женщиной, но кондотьером –
А тебе это было дороже, чем зваться сестрой.
Помни слитный ваш крик, когда врезались в полчища Чёрных,
Злой безумный восторг и надёжную тяжесть клинка,
Как ты сотню направила в самое пекло задорно,
И как первые павшие храбро шагнули в века.
Как вы сшиблись с врагом с диким рёвом и в росверках стали –
Две огромных волны, что сошлись на погибель себе –
Не просили пощады и сами её не давали,
И изведали смелость свою и чужую в борьбе.
Как отчаянно бились, являя примеры отваги,
И ничья сторона не хотела другой уступить –
И хоругвь за хоругвью ступали в бессмертные саги,
Чтобы вечно в устах менестрелей сражаться и жить.
Как вели этот бой, хоть казалось – уже невозможно,
Что исчерпаны силы и близок решимости край –
Но гремели над полем, в сердцах отдаваясь тревожно,
Кондотьерская песня и грозное «бей-убивай»…
Столько минуло лет...
У тебя уже взрослые внуки,
И совсем уже скоро раскроет объятия тень...
Но все годы, что были,
До самой последней минуты
Ты отдашь, не колеблясь, чтоб снова прожить этот день.
Лишь один этот день…
http://stihi.ru/2007/11/16/2249 | Аэдд Гинваэль (хех, это на эльфийском так бы мой ник звучал О_О)
Девять Струн
– Знаешь, что означает название этого города? Аэдд Гинваэль?
– Нет. На языке эльфов?
– Да. «Осколок льда».
– Удивительно подходит для здешней паршивой дыры.
– У эльфов, – задумчиво шепнула чародейка, – есть легенда о Королеве Зимы, которая во время бурана проносится по странам на санях, запряжённых белыми лошадьми. Королева разбрасывает кругом твёрдые, острые, маленькие кристаллики льда, и беда тому, кому такая льдинка попадёт в глаз или сердце. Он – погиб. Ничто больше не в состоянии обрадовать его, всё, что хоть чуточку теплее снега, будет казаться ему некрасивым, отвратительным. Он потеряет покой, забросит всё, последует за королевой, за своей мечтой и любовью…
А. Сапковский, Меч Предназначения
Ты не раз мне твердила: любовь ведьмака – не любовь,
А надуманный призрак, дитя перемены погоды.
Только, если судьба существует, мы встретимся вновь –
И останемся рядом на долгие-долгие годы.
Если где-то над нашей судьбою есть высший удел,
Если парусом жизни ворочает Предназначенье,
Значит, будем вдвоём в повседневном течении дел
И разделим на пару триумф и печаль пораженья.
Мы столкнулись давно и, как щепки плывут по воде,
То сближаясь бок о бок, то снова отринув друг друга,
Неизменно стоим по соседству на общем холсте,
Заключённые жизнью в пространство незримого круга.
На мгновенье поддавшись томленью живого огня,
Заключая рассудок в кольцо долгожданных объятий,
Мы недели разлуки стираем безумием дня,
Растворяя друг друга в горниле сжигающей страсти.
Ты бываешь прекрасной, как самая тёмная ночь,
Облачённая в бисер пылающих брызг звездопада.
Ширина расстояний бессильна рассудку помочь –
Я бегу, не желая бежать от любимого взгляда.
Ты привычна к комфорту и мягкости пышных перин,
Паутине похвал и узорам возвышенной лести,
Снисходительна к ласкам и грубости сильных мужчин
И дерзка и упряма в вопросах о собственной чести.
Ты себя отдала интересам магических сфер
И к насущным проблемам подходишь с широким размахом.
Я же долг признаю не абстрактным клубком полумер,
А сраженьем один на один с человеческим страхом.
Мой исхоженный мир – перекрёстки забытых дорог,
Тишина усыпальниц и ужас, живущий во мраке.
Мой единственный друг – серебристый ведьмачий клинок,
Неподкупный союзник в губительном кружеве драки.
Мои мысли вдали от тебя постоянны, как боль:
Чем живёшь в настоящем? Чем грезишь? И с кем делишь ложе?
Я ведьмак, и стареть одному – моя горькая роль.
…Одиночеством сердца – лишь этим, пожалуй, мы схожи…
http://stihi.ru/2007/11/13/2638 | Это уже пошли более ранние, чуток не такие напряженные, но тоже красивые...
Ведьмаку Геральту из Ривии
Девять Струн
– …В мире уже нет ни веры, ни правды, но ум-то, надо думать, ещё остался? А, Лютик? Есть ещё в мире ум? Или остались лишь подлость и презрение?
Лютик отвернулся. Зелёные фонарики были близко, окружали их плотным кольцом. Он не заметил этого раньше, но теперь понял: дриады прислушивались к его рассказу.
– Молчишь, – сказал Геральт. – Значит, Цири была права. Значит, Кодрингер был прав. Значит, все были правы. Только один я, наивный, анахроничный и глупый ведьмак, был не прав.
А. Сапковский, Час Презрения
Над горящим костром – фейерверк разлетевшихся искр,
Тишина облекает поляну беззвучной вуалью.
Ты застыл у огня, но бываешь пугающе быстр,
Когда дело решает искусство владения сталью.
Ты недвижен и тих, но спокойствие – лёгкий доспех
И в мгновение ока сменяется алым безумьем.
Ты спокоен, как хищник, вкусивший кровавых утех
И насытивший жажду убийства хмельным полнолуньем.
Ты, как загнанный волк в окружении своры собак,
Отвечаешь ударом на выпад в любом направленьи,
И, живым выходя из бессчётного множества драк,
Не теряешь надежды однажды погибнуть в сраженьи.
Для тебя лишь одно безгранично во все времена –
Правосудие стали в жестокой и яростной схватке.
И тропа ведьмака не бывает легка и длинна,
И осколки души под ногами хрустят в беспорядке.
Ты идёшь за закатом, приветствуя траурный мрак
И без страха встречая оживший кошмар на погосте,
Но для многих людей ты всего лишь бездомный чужак,
По случайной ошибке зашедший негаданным в гости.
Загляни в своё сердце, отважный и честный ведьмак,
И сумей осознать: жизнь – не только борьба и скитанья,
Есть высокие цели, помимо бесчисленных драк –
Так раскрой же глаза, окунись в ореол узнаванья!
Мир исполнен презренья, и подлость вползает в сердца,
Оставляя людей перед властью жестоких инстинктов.
Ты упрямый боец и умеешь идти до конца –
Помоги же другим одолеть череду лабиринтов!
Не бывает, поверь мне, на свете колодцев без дна,
Можно выдержать всё и пройти сквозь любые преграды.
Обопрись на клинок и забудь о мгновениях сна,
Верь в себя и свой долг – и иди, и не требуй награды.
http://stihi.ru/2007/11/13/2633 | Белому Волку
Девять Струн
– В подвал! – повторил ведьмак, беспокойно прислушиваясь к быстро приближающемуся рёву и крикам толпы. – Краснолюды – в подвал. К чёрту ваше дурацкое геройство!
– Ведьмак! – охнул Золтан, сжимая топорище. – Я не могу… Там погибают мои братья…
– В подвал! Подумай об Эвдоре. Хочешь, чтобы она овдовела ещё до свадьбы?
…Геральт глубоко вздохнул. Поднялся. Встал. Чувствуя на себе полный ужаса взгляд Лютика, снял с полки над камином сигилль – меч, выкованный в Махакаме, в кузнице самого Рундурина.
– Геральт… – душераздирающе застонал поэт.
– Ладно, – сказал ведьмак, направляясь к выходу. – Но это последний раз! Пусть меня удар хватит, это действительно будет последний раз!
А. Сапковский, Владычица Озера
Чей-то крик полоснул в отдаленьи отточенной сталью,
Неразборчивым эхом, пропитанным страхом и болью –
И душа ведьмака запахнулась убийственной шалью,
За минуты до смерти свыкаясь с назначенной ролью.
Ты прошёл дальше многих тропой бескорыстных стремлений,
Подчиняя мелодию сердца смертельному зову,
И отметил свой путь через ярость и пламя сражений
Нитью алого долга и верностью данному слову.
Ты прошёл через жизнь, заслоняясь безжалостной маской,
Отгоняя сомненья бездушной накидкой убийцы,
И живое тепло принимал, как удары, с опаской,
Не спеша раскрываться и собственной болью делиться.
Избегая тепла, ты как будто бежал от рассвета,
Забираясь всё глубже и глубже в закатные дали,
И дорога была одного грязно-серого цвета –
Цвета свежих отметин пожарищ и дремлющей стали.
Только сердце в груди пожелало иного удела –
И любовный огонь оказался мучительно сладок
И на ткани судьбы лёг предвестником важного дела,
Зажигая маяк между рифов бесчисленных схваток.
Ты поверил в звезду и пошёл по пятам за любовью,
Обнажённым клинком рассекая клубок расстояний –
И тропа под твоими ногами окрасилась кровью
И багровой полоской вписалась в узоры скитаний.
Ты прошёл через жизнь, заплатив по долгам и распискам,
Одолев все барьеры по мере движения к цели,
Никогда не бежал от объятий смертельного риска
И желал одного: чтоб любовь и друзья уцелели.
Ты вступил в свою битву с отчаянным мужеством волка,
Перед сталью клинка отступили коварство и подлость.
Ты обрёл, что искал по велению сердца и долга,
И впервые познал и уют, и отцовскую гордость.
Ты изведал горячую страстность и нежность подруги,
И доверчивость детской души, и дыханье задора,
И ладони сжимали послушные девичьи руки,
Замирала душа в ожиданьи ответного взора.
Только счастье твоё, к сожаленью, продлилось недолго:
Крик о помощи загнанной птицей о ставни стучится.
Ты ведьмак, крепче стали оковы ведьмачьего долга –
Так готовь свой клинок, Белый Волк…
…пришло время проститься.
http://stihi.ru/2007/11/12/2936 | В ночь Саовины
Девять Струн
Стало совершенно тихо.
– Что ж ты натворила… – прозвучал в тишине дрожащий голос корчмаря. – Что ж ты наделала, девушка…
– Я – ведьмачка. Я убиваю чудовищ.
– Нас повесят… Деревню и корчму спалят.
– Я убиваю чудовищ, – повторила ведьмачка, и в её голосе вдруг пробилось что-то вроде удивления. Как бы сомнения. Неуверенность.
А. Сапковский, Башня Ласточки
Тишина за озябшим окном замыкается в круг,
Лишь холодные пальцы метели скребут у порога.
Говорят, в эту ночь Смерть зовёт своих диких подруг,
Свою хищную стаю, и мчит по пустынным дорогам.
Оседлав вороных скакунов – первозданную мглу,
Рассекая завесы заблудших снежинок плащами,
Свора чёрных охотниц стремится к живому теплу,
Чтобы к чьим-то губам прикоснуться своими губами.
Говорят, в эту ночь тьма стоит у закрытых ворот,
Прикрываясь от взглядов колючим мерцающим снегом,
И кричит под окном, и настойчиво требует вход,
Разрывая покровы молчанья безжалостным смехом.
В эту ночь наяву оживают кошмарные сны
И приходят тревожить живых, утверждает поверье.
Посмотри – за вуалью метели в сияньи луны
Чёрный всадник стоит перед наглухо запертой дверью.
Чёрный конь под седлом неподвижен, как вечная мгла,
Разметавшая крылья над миром в безжалостной скачке.
Одинокою вестницей гибель в Дун Дара пришла –
Рок стоит у порога, приняв облик мёртвой ведьмачки.
Взгляд наездницы твёрд, и рука на поводьях крепка,
И губительной грацией дышат движения тела,
А в холодных глазах – справедливость стального клинка
И решимость убийцы в преддверьи привычного дела.
Проходи же, незваная гостья, не стой у двери,
В эту ночь ты у смерти одной состоишь в услуженьи.
Ты приветствуешь мрак, не мечтая дожить до зари,
Твой пожизненный долг – убивать и погибнуть в сраженьи.
Но, всю жизнь посвятив бесконечной и страшной борьбе
И ведьмачьим клинком убивая безликих чудовищ,
Твёрдо помни: твой главный противник таится в тебе,
Ибо истинный враг ведьмака – не из плоти и крови.
Твой единственный враг – целых три полновесных врага:
Серебристый клинок, что всегда холодит твою спину,
Медальон на груди как пожизненный знак ведьмака…
…И голодная песня метели в ночи Саовины.
http://stihi.ru/2007/09/27/2292 | Дриаде по имени Браэнн
Девять Струн
Ведьмак встал.
- Прощай, Браэнн, - бросил он младшей из дриад. - Будь здорова и береги себя. Выживи, Браэнн, живи так же долго, как и твоё дерево. Как Брокилон. И вот ещё что…
- Да, Гвинблейдд? - Браэнн подняла голову, и в её глазах что-то влажно блеснуло.
- Легко убивать из лука, девочка. Так легко спустить тетиву и думать: мол, это не я, не я, а стрела. На моих руках нет крови того мальчика. Его убила стрела, а не я. Но стреле ничего не снится по ночам. Пусть и тебе ничего не снится по ночам, голубоглазая дриада. Прощай, Браэнн.
А. Сапковский, Меч Предназначения
Ты сегодня кричала во сне, моя бедная Браэнн…
Снова снился тот мальчик в крови посреди большака…
Ты ведь метко стреляешь, а он оказался лишь ранен –
Может, ветер сменился. А, может, дрожала рука.
Ты хотела в лицо – чтобы сразу и чтобы без крика,
Чтобы куклой тряпичной безвольно свалился с седла.
А попала под глаз – боль, наверно, была страшно дикой,
И ужасней всего, что последней случилась стрела.
Помнишь утренний пост, и туманную даль за рекою,
И горящий как вызов костёр на другом берегу,
И как, ради забавы, ты слала стрелу за стрелою,
Не надеясь попасть – а лишь сон потревожить врагу.
Если б знала, как выйдет, скажи, неужели б стреляла?
Неужели б посмела спустить тетиву хоть разок?
Волк тебя упреждал – только что ты тогда понимала!
И Судьба в назиданье послала жестокий урок…
Что его привело в Брокилон, выяснять бесполезно:
Должен знать, что дриады не терпят в лесу чужаков.
Мог найти и нашёл лишь одно – наконечник железный,
В клочья щёку порвавший, разбрызгав осколки зубов.
Он упал, закричав по-мальчишечьи тонко и хлёстко,
И, возможно, тогда уже что-то сломалось в тебе.
Был бы выстрел ещё – всё закончилось быстро и просто…
Волк, наверно, предвидел – и этим навеял Судьбе.
Ты хотела уйти, я уверен, безумно желала,
Только верх одержала привычка идти до конца,
И, сомкнув побелевшие пальцы на ручке кинжала,
Ты из тени шагнула к кричащей фигуре юнца.
Так легко, моя милая Браэнн, стрелять из засады,
Когда лица мишеней едва различимо видны –
И так трудно смотреть им в глаза, если видишь их рядом
И обоим понятно – минуты уже сочтены.
Если вспомнить сейчас, он едва ли тебя был моложе,
Хоть навряд ли изведал с твоё от проклятой войны.
Он не стал умолять, видно, чувствовал, что не поможет…
А потом были тишь и гнетущая горечь вины…
Ты сегодня проснулась в слезах, моя бедная Браэнн…
Снова тот же кошмар, что преследует каждую ночь...
Видишь, звёзды тускнеют, а значит уже рассветает –
Только вряд ли рассвет тебе сможет хоть чем-то помочь…
http://stihi.ru/2007/09/05/306 | Ведьмак - упырице
Девять Струн
– Боюсь, мне никогда не узнать, идёшь ли ты спасать мою дочь или же убить её. Но соглашаюсь на это. Вынужден согласиться, – вымолвил Фольтест. – Знаешь почему?
Геральт не ответил.
– Потому что, – сказал король, – думаю, она страдает. Правда?
Ведьмак проницательно посмотрел на короля. Не подтвердил, не сделал ни малейшего жеста, но Фольтест знал. Знал ответ.
А. Сапковский, Последнее желание
Холодный свет жемчужных брызг сияющей луны
Пролился призрачным дождём с застывшей вышины.
И вновь в закрытое окно стучится ночь без сна,
И снова под покровом тьмы ты, как всегда, одна.
Одна, как эхо ломких струн под пальцами ветров,
Как беспокойный бег волны в предчувствии штормов.
Одна, как бархат дальних звёзд над ликами морей,
Одна – в ловушке древних стен и запертых дверей.
Пустынен ряд дворцовых зал в убранстве паутин,
В холодном царстве тишины и дремлющих картин.
И, замирающую грудь зажав в стальных тисках,
В сознание, как дикий зверь, врывается тоска.
Хмельная ночь шагнёт в окно хозяйкой тесных стен –
И голод хищницы возьмёт рассудок в вязкий плен.
И снова будут бег в ночи, и пелена в глазах,
И привкус крови поутру на девичьих губах.
Тебя пугает медный блеск пылающей зари
И манит отворённый склеп, где полумгла царит,
Притягивает в свой уют прохлада древних плит –
И человеческая кровь глотком вина пьянит.
Ты человек и полузверь, закрытый на замок,
Твой голос в тишине ночей призывно одинок.
Ты ненавидишь бег луны в размытых облаках
И ждёшь, поверь, я знаю, ждёшь прихода ведьмака.
Ты, не желая признавать, надеешься на смерть,
Что избавителем придёт, порвав ночную сеть.
Ты проклинаешь каждый миг, назначенный судьбой –
И пламя ярости в глазах мешается с мольбой.
Ты с замираньем сердца ждёшь, что смолкнет тишина,
И тень неясная мелькнёт у старого окна,
И скрипнет запертая дверь, как будто невзначай…
Ты ожидала мой приход – и я пришёл.
Встречай…
http://stihi.ru/2007/09/04/2180 | Детям Шаэрраведда
Девять Струн
- Дети умирают, Маргаритка. Умирают ежедневно, гибнут в неравной борьбе. После тайных договоров с Эмгыром люди накинутся на бригады и уничтожат их. Это наши дети, наше будущее! Наша кровь! А ты заявляешь, что мы должны от них отречься! Que’ss aen dicette, Enid? Vorsaeke’llan? Aen vaine?
Бабочка взлетела, затрепыхала крылышками, устремилась к окну, закружилась, подхваченная потоками горячего воздуха. Францеска Финдабаир, именуемая Энид ан Глеанна, некогда чародейка, а отныне королева Aen Seidhe, Вольных Эльфов, подняла голову. В её прекрасных голубых глазах стояли слёзы.
- Бригады, - повторила она глухо, - должны продолжать борьбу. Нарушать порядок в человечьих королевствах, затруднять военные приготовления. Таков приказ Эмгыра, а я не могу противиться Эмгыру. Прости меня, Филавандрель.
Филавандрель аэп Фидаиль взглянул на неё и низко поклонился.
- Я-то прощаю, Энид. Но вот простят ли они?
А. Сапковский, Час Презрения
Спи спокойно, сестра, позабудь хоть на миг о тревогах,
И пусть боги пошлют тебе добрые, мирные сны,
И приснится, пускай, позабытая к дому дорога,
Что навек затерялась в пожарах проклятой войны.
Засыпай, Торувьель, завтра снова, как днём уходящим,
Нам нести чью-то смерть – и своей неустанно бежать,
Проливать наземь кровь и ронять скупо слёзы по павшим –
День за днём…
Постоянно…
Опять…
И опять…
И опять…
Вспоминать, будто сон, что когда-то всё было иначе,
И жить тщетной надеждой минувшее снова вернуть,
Чтоб не чувствовать боль и не слышать в груди своей плача –
Это трудно, сестра, но таков наш единственный путь.
По стезе этой злой нам идти до последнего часа,
Пока в отблесках стали не станет желанным покой
И все наши мечты, за которые бились так страстно,
Не развеются ветром остывшей вчерашней золой.
Пока те, кто был рядом всегда, и держал гордо знамя,
И в любой передряге готов был подставить плечо,
Не шагнут за порог, месть оставив и горькую память –
Боль ножом…
Раз за разом…
По сердцу…
Ещё…
И ещё…
Спи спокойно, сестра, я ведь вижу, как сильно устала,
Как тебя утомил нескончаемый бег от облав,
Что давно позабыла бояться и жаждешь финала –
И готова к нему, душу в латы из льда заковав.
В волосах седина и глаза не по возрасту строги –
Ты намного взрослее, чем кажешься со стороны:
Тебе видеть случалось такое, что плакали боги,
И такое творить, что от страха бледнели они.
Засыпай, Торувьель, до рассвета недолго осталось,
Скоро вновь зазвучит за спиной рогом ловчих беда,
Чтоб настичь и позволить исполнить последнюю малость –
Раствориться…
Без слёз…
Безвозвратно…
Навек…
Навсегда…
Мы не предали крови своей и собою остались,
Не склонили голов и не сдались на милость врагу.
Пусть запомнят века – за свободу мы насмерть сражались,
Смерть презрели, смеясь, и она не осталась в долгу…
Мы не предали крови своей…
http://stihi.ru/2007/07/27-1830 | Львице Калантэ
Девять Струн
Эхо стали звенит
в коридорах дворца,
Отдаваясь в ушах
опьяняющей песней.
Этот говор мечей –
верный признак конца
И начальный глоток
из бокала бесчестья.
На измятой постели
недвижна рука,
И пылает огонь
в потревоженной ране –
Неспособна ладонь
вновь принять вес клинка,
Чтобы сталью помочь
королевской охране.
Ты сражалась не раз
и всегда до конца,
Не приемля душою
позорную слабость,
Не скрывая в бою
за забралом лица –
Так яви же сейчас
свою львиную ярость!
Выпей пламя души –
золотое вино,
И оставь яркий след
у судьбы на мольберте:
Посмотри, приоткрыто
призывно окно –
Так шагай же смелей
без оглядки в бессмертье!
На лице отражаются
блики огня –
Город тонет в пожарах
и лязге металла,
Чёрный дым заглушает
сияние дня,
И скупая минута
прощанья настала.
Где-то там за окном
под защитой клинков
Покидает тебя,
королева, ребёнок –
Ускользает от стай
нильфгаардских волков
Кровь от крови твоей,
твой единственный Львёнок.
Слышишь, бой затихает –
охрана мертва,
И чужие шаги
раздаются за дверью.
Твоя львиная суть –
не пустые слова:
Выбирая же скорей
между пленом и смертью!
Угловатые тени
скользят по стене,
Тишина, как стекло,
под ногами дробится.
Сохрани же свободу
и честь, Калантэ,
Покажи, как уходит
цинтрийская Львица!
Собери свои гордость
и честь заодно
И шагай через вечность
негаснущей искрой –
И во встречном движеньи
качнётся окно,
И душа воспарит
над пылающей Цинтрой…
http://stihi.ru/2005/09/01-1545 | Рубаке Виллису
Девять Струн
– Не успеем, – закашлялся Виллис, оглядываясь. – Не успеем уйти… Дьявольщина, граница уже так близко… Так близко…
Чёрная Райла привстала в стременах, глянула на большак, извивающийся меж покрытых лесом взгорий. Дорога, сколько хватало глаз, была усеяна брошенным имуществом, трупами лошадей, сдвинутыми на обочины телегами и колясками. Сзади, из-за лесов, вздымались в небо чёрные столбы дымов. Был слышен приближающийся гул, нарастающие звуки боя.
– Приканчивают арьергард… – Виллис отёр с лица сажу и пот. – Слышишь, Райла? Они нагнали арьергард и вырезают всех до одного! Нам не успеть!
– Теперь – мы арьергард, – сухо сказала наёмница. – Теперь наша очередь.
А. Сапковский, Час Презрения
Горизонт затянуло вуалью далёких пожаров,
Смерть идёт по пятам в лязге стали и стуке подков –
Арьергард за спиной не сдержал нильфгаардских ударов,
Открывая дорогу разъездам двуногих волков.
Вот сейчас задрожит переполненный ужасом воздух –
И голодная смерть в дикой скачке накроет большак.
Уходи же скорей: ещё миг – и уже будет поздно,
И стальной оберег не развеет сгустившийся мрак.
Ещё можно остаться в живых и уйти от погони,
Напрягая все силы в последнем безумном рывке.
Ты наёмник, мой друг, и никто из живущих не вспомнит
О бесследно пропавшем в горниле войны чужаке.
Переполнив большак, по дороге уходят другие:
Многодетные семьи и беженцы разных мастей,
И никто не знаком, все подряд неизбежно чужие –
И с безумной надеждой спастись из смертельных сетей.
Только, чтобы оставить ни с чем нильфгаардского волка
И других уберечь от объятий губительных пут,
Кто-то должен остаться и сталью солдатского долга
Для ушедших вперёд оплатить пару лишних минут.
Эти мысли на лицах друзей ты читаешь, как в книге –
Всем известен предел, за которым нельзя уцелеть.
И, глазами сойдясь над дорогой в пронзительном миге,
Ты во взглядах соратников видишь призыв умереть.
Отпустила поводья уставшая Чёрная Райла
И привычным движеньем на свет потянула клинок –
И багровое зарево смертью металл оковало
И сверкнуло кровавой полоской, приветствуя рок.
Вот, широкой дугой обнимая просторы дороги,
Настигая добычу с голодным упрямством волков,
В дробном стуке копыт и надсадном дыханьи погони,
В чёрном вихре плащей показался разъезд чужаков.
Ещё сотня шагов – и удара не выдержат латы,
И железо с железом смешается в тесном клубке.
Ты впервые сойдешься с врагом, не потребовав платы,
Без надежды спастись,..
…но с испытанной сталью в руке.
http://stihi.ru/2007/11/14/2433 | И, напоследок... Покойной ночи, Шалластхадар...
Что-то кончается...
Девять Струн
- Прощай, странный человек, - тихо сказал Филавандрель Геральту. – Ты прав. Слова не нужны. Они ничего не изменят.
Геральт молчал.
- После долгого раздумья, - добавил сеидхе, - я пришёл к выводу, что ты был прав. Когда пожалел нас. Посему до свидания. До скорого свидания. В тот день, когда мы спустимся с гор в долину, чтобы умирать с достоинством. Тогда мы будем искать тебя, я и Торувьель. Не подведи нас.
А.Сапковский, Последнее желание
Мы лишились всего,
что когда-то считали своим,
Наше время прошло,
и настала пора уходить.
Мир вокруг изменился
и стал совершенно иным,
Что-то кончилось в нём,
оборвавшись, как тонкая нить.
Не спеши, Торувьель,
до рассвета ещё далеко,
Не тревожь тех, кто спит:
пусть досмотрят последние сны.
Первый солнечный луч,
что по небу скользнёт высоко,
Уведёт нас с собой
в очищающий пламень войны.
Долгожданный восход
окропит мир кровавой слезой
И, поправ темноту,
ляжет сталью на нашем пути.
По дороге потерь
через боль и крещенье огнём
Нам остался лишь шаг,
чтобы с честью в забвенье уйти.
Мы шагнём за предел,
едва солнце зажжёт высоту,
И за нашей спиной
серый пепел взметнётся, как снег.
Что-то в мире умрёт,
чтобы с нами уйти в пустоту,
Но потери своей
в суете не узрит человек.
Оглянись, Торувьель,
как чудесна Долина Цветов,
И с собой унеси
милый сердцу чарующий вид.
Час Презренья грядёт
в волчьем плаче и вое ветров,
Доль Блатанну, наш дом,
мы не в силах от бед защитить.
Не помогут слова –
они больше уже не нужны,
Не спасётся никто –
ведь никто не желает спастись.
Лишь усталость в глазах,
что, как зимняя ночь, холодны,
И насмешкой небес
ощущается вечная жизнь.
Посмотри, Торувьель,
как прекрасен подлунный простор,
Как в сиянии звёзд
серебрится поверхность пруда.
Наша жизнь, как огонь,
но сегодня погаснет костёр –
Так оплачь участь тех,
кто с рассветом уйдёт навсегда.
Их уже никогда
не согреет тепло очага,
И уюта не даст
от невзгоды приветливый кров –
Смерть обнимет крылом,
когда примут удары врага,
В пальцах накрепко сжав
рукояти бессильных клинков.
Отразив звёздный свет
в колдовских зеркалах глубины,
Пусть взыграет вода,
на мгновение небом представ,
Но не смогут ввести
в заблужденье цветные огни –
Мы уйдём за звездой,
ни её, ни себя не предав.
http://stihi.ru/2006/01/24-1962 | | Боевой уровень: 12 (6272223) +2227777 | | Доброе утро, купель! | | Доброе утро, купель! | | Доброго субботнего утра, Шалластхадар!!! | Ну коль утра доброго сегодня уже нажелали..
Пожелаю тогда доброго дня! | | Всем привет) |
<<|<|38|39|40|41|42|43|44|45|46|47|48|>|>>К списку тем
|
