Так, небольшой рассказик)))
« Жил был на белом Свете…»
Не. Не так. Ща… по другому придумаю… Вот.
«Жил был на опушке леса, в своем зачахлом домике один монах. И был этот монах неимоверно силен духом, коим он мог творить неведомые вещи…»
О как поперло. Нормально.
«… и сила его была не только в великом духе, сколько в руках да ногах его маленьких. И мог монах этот одним движением пальца своего снести сие дерево непоколебимое, которое звалось гордо – Дуб. И была рядом с домом монаха старого деревенька, звавшая себя тихо и ласково – Хренявкино. И все люди деревни этой было порой смеялись над бедным монахом, ибо сила его была в глупости духа, а дурость в ногах да руках его. Но никто да никогда не спорил с ним в речах устных да совместных, али мог он осилить всех людей планеты в словарном говоре вместе взятых в один пучок. Да и владевал монах-то наш не только речью культурною сколько матерною. А был у монаха то… А звали его кстати Иван Васильевич Чапаев… и был у Ивана Васильевича поклонник один, да один да и тупой на редкость баран. Но боготворил он ВИЧа нашего окоянного. И вот пришло сие время то конечное за нашим ВИЧом, ибо последние дни жил он на свете то белом. И надо же как то свои знания передать кому-нибудь да не просто кому а как умному и толковому. И вот слухи дошли до паренька то крестьянского, что мол помирать собрался его вожделенный да мнгоуважаемый старец, и ищет он парня то молодого, коли чтоб знания свои ему передать. И пришел этот хлопец в избу староватую и сказал он ВИЧу что молод да умен и быть хочет он его приемником. На что ВИЧ то наш старый да и ответил» - Что тебе тут надобно парень?
-Мастер! Я услыхал ушами своими, что помираете вы вовсе и что нету у вас приемника то достойного, дабы передать ему все свои знания. Я готов быть вашим приспешником.
-Нет уж Петька. Молодой ты еще ну да и тупой, что уж скрывать. Не могу тебе я доверить сие тайну великую моего мастерства.
-Мастер! Я очень умен да и сообразителен. Толковый я парень. Вот увидите не пожалеете что избрали меня на должность то эту пренеобычайную.
-Нет Петька. Нет уж, ни за что. Ступай кА ты домой к матушке то своей. Уж лучше ей ты помоги. Она то совсем зачахла проказница то старая.
-Иван Васильевич, поймите вы меня. Кроме такого парня как я боле нету никого в деревне то, кому бы нравилось ваше искусство и сила то преподобная. Все только смеются да и плачут от смеха сие. Позвольте мне стать вашим учеником.
-Я тебе уже сказал Петруха, чтоб валил ты оседова. Ибо хочешь ты ощутить силу пальца моего?
-Чего-чего?
-Силу пальца моего!!
-Чаво? Нимбу танца твоего?
-Ща врежу.
-А, понял, все понял. Ну сделайте меня учеником вашим.
-Ты не понял?! Бери ноги в руки и уматывай к себе домой! Иначе замочу в сортире!
-Простите, я хочу быть вашим учеником!
«И было ошибкой слово последнее для парня то… ведь да и применил все же старец то палец свой окаянный да смертоносный. И пал то на пол парниша младой и окочурился от побоев да мата-разврата такого. И сдох же на месте страрец бедняга, упал он на юноши труп. Да и нашли их обоих в доме монаха и решили что от любви то скончалися в один день да один час.»
Тут и сказочке пипец, а кто слухал тем трындец. |
