Первому снегу в Москве посвящается.
Тяжелый холодный день был в разгаре. Ночью выпали заморозки - трава сникла, покрывшись голубоватым инеем, земля, мокрая после осенних ливней, окаменела. По дороге с грохотом проехала телега, детвора увлеченно расковыривала палками неокрепший лед.
В крепости, возвышавшейся, наверно, над всем востоком Империи, наконец-то стало тепло: подвезли уголь, заработали водяные помпы, и вода, несущая тепло и жизнь, подобно крови, заструилась по медным жилам замка.
В центральной башне, в хорошо освещенной большими прозрачными окнами комнате, были двое: удельный князь Фредерик и его фельдмаршал. Старый офицер апатично сидел, положив локти на роскошный стол, а феодал, склонившись над большой и очень точной картой, стоял в раздумьях.
- Завтра нужно нанести удар, не так ли, господин фельдмаршал?
Без ответа.
- Мы в выгодном положении: их линии снабжения разорваны, теплой одежды у них нет, их арбалетчики бессильны при мощном ветре. Удар легкой пехотой, обходной маневр, отвлечение внимания противника пикинерами и тыловой удар конницей. Что может быть проще?
Фельдмаршал смотрел в окно.
- Эй, господин маршал, Вы меня слышите? Господин фельдмаршал!
Рыцарь с минуту непонимающе глядел на старого генерала. Наконец тот повернулся к князю. Его морщины неожиданно разгладились, и он медленно и мягко произнес:
- Снег идет...
- Так что Вы думаете? Вот тут, на фланге, у них маленькая возвышенность. Вороний овраг. Тяжелая пехота бьет в лоб, и они будут долго ей заниматься. Тем времененм основной удар придется на "ворон", которые, очевидно, займут там оборону. Прорвав фланги, мы легко сметем врага.
- Я не думаю, что это хорошая мысль. Не стоит надеяться на слабость флангов. И на силу наших войск.
- Почему?
- Уже были прецеденты... впрочем... нет, это, наверно, несерьезно.
- Что несерьезно?
- Снег...
- Не понял?
- Снег.
- Снег?
- Да, снег.
- И что в нем такого страшного.
- Ничего.
- Зачем же его бояться?
- Незачем. Если только это не первый снег, - с убеждением сказал фельдмаршал. Какая-то подоплека таилась в его голосе. Фредерик лишь махнул рукой:
Завтра мы наконец сметем их удел. Безболезннная аннексия - и конец вражде. Долго нам пришлось ждать.
Новое утро принесло сильный мороз на землю. Две армии встали по краям обширного поля, покрытого первым снегом. Противник засел в обороне. Князь дал команду.
Издалека послышалось: "Аррррбыыыыы, готовсь!". Фредерик дал приказ начинать, повернулся к главнокомандующему:
- Ну что, господин фельдмаршал? Мы в полтора раза превосходим их силой!
- Чувствую, сегодня наша армия проиграет. Точнее, проиграем мы с Вами.
Завязался бой. Латники врезались на стоявших на пологом холме копейщиков. Завязалась драка, но текла она лениво и неуверенно. Железная махина как будто увязла. Высоким тоном прозвучал рожок: начался маневр.
Отряд пехоты стремительно приблизился к оврагу и резво начал восхождение. Казалось бы, группка мечников наверху обречена. Но...
- Йеееееееу! - прокричал взводный командир и полетел вниз. Так и есть, милая детская забава стала орудием войны. Противник ночью окатил горку водой.
Князь с ужасом глядел на поле битвы.
- Что случилось? Они... они... не хотят драться...
- А как же еще? Скоро ведь зима и большой новогодний праздник. Люди хотели счастья и мира, а их согнали на войну. Непонятно зачем.
- Почему?.. Почему ТЫ не мог сказать об этом раньше?!!
- Если бы я сказал тогда, Вы бы не поверили.
Рыцарь лишь махнул рукой и прокричал горнисту:
- Играй отступление!
Казалось, его армия побежала с какой-то радостью. Враг не преследовал ее, арбалетчики не стреляли ей в спину. Резни не хотел никто. И на стоптанном снегу не осталось ни одной капли крови.
Видимо, и рыцарь кое-что понял. Он осознал, что нет смысла сталкивать людей на поле брани, если в этом нет смысла. И что о человеческих чувствах тоже нужно заботиться.
Слегка стемнело. Облака сгустились. С неба вновь начали падать снежные хлопья. Князь |
