Форумы-->Творчество-->
| Автор | Сюжетная Кампания РПГ Мелита |
|---|
| Регистрация в игру окончена. В данной теме будет выкладываться сюжет игры Мелита в литературной обработке. Тема с регистрацией закрывается. | Биография игрока Эрзол
Родившись в одной непримечательной деревеньке, малыш Грум еще с раннего детства интересовался положением дел в мире и всегда задавался вопросом на тему того, почему именно так все и происходит. Ответы редко были утешительными. Семья у него была крайне проблемная. Отец днями напролет просиживал в трактире и пьянствовал, а мать бросила семью когда родила ребенка. Приходилось днями напролет засиживать в библиотеке местного деда и попутно обучаться игре на тонне разных инструментов, благо их владелец был очень.... Общительным человеком.
Когда Груму исполнилось 8 лет, в деревню прибыл человек с прекрасной арфой в руках. Он сразу заинтересовал малыша своим внешним видом - фиолетовая шляпа, золотые ботинки, черный плащ с белым кругом по центру... Нелепый вид явно был какой-то тактической хитростью!
Как выяснилось позже, этот музыкант проезжал по деревням и собирал деньги с выступлений. Малыш его сразу заинтересовал, как выяснилось не зря. Талант к музыке можно было обнаружить закрытыми глазами. В итоге, бард забрал ученика с собой. Отец не особо опечалился.
Спустя примерно десять лет Грум набрался опыта от своего наставника, пройдя с ним множество приключений, опасных и не очень. За это время Грум сменил имя на псевдоним Фо. Главное, что коротко и ясно. Знания о магии и строении мира все больше и больше тяготили юношу. Он принял свое мировоззрение таковым, какое оно есть - в мире нету ничего, что нельзя объяснить, если иметь необходимые знания. Магия это просто управление потоками энергии, боги это просто могущественные существа и так далее. Хоть он и был бардом, но колдовал очень даже хорошо. И именно такая точка зрения привела его к следующему шагу своей жизни.
Во время выступления в столице он встретил человека, очень интересовавшегося магией. Настолько, что довел себя до темных искусств. И был он очень-очень убедителен, заманив Фо. В результате, тот стал членом ковена некромантов, забросив свое занятие. Денег было и так достаточно, а необходимых знаний работа бардом не приносит. Наставник лишь молча попрощался, благо всегда говорил, что не держит ученика в рабстве.
Затем происходило много веселого. Гонки с инквизицией, набор населения для превращения в нежить и практики, бессонные ночи в библиотеке ковена, много испытаний и так далее. В конце-концов, Фо получил звание старшего некроманта. Это развязало ему руки...
На свое тридцатилетие некромант решил заняться прежним занятием - играть на музыкальных инструментах. Все-таки это приносило ему много удовольствия, а трудные будни мага смерти нужно было как-то скрасить. И именно во время одного из таких выступлений для самого себя ему в голову пришла безумная идея.
Время все шло. Примерно через двадцать лет Фо стал главой местного ковена и получил возможность исполнить свое желание...
Три сотни жертв, два драконьих зуба, семнадцать лягушиных лапок, двести носов болотных ведьм и глаз злобного карлика. Собрав все это вместе и проведя ритуал, можно было получить доступ к иным реальностям. Это и была мечта Фо.
Всего за год удалось собрать это все... И вот, ритал... Прощай, мир, привет, новый мир! | •••••
Биография игрока Меутерер
Игнацио настороженно вышел на балкон, оглядывая окрестности своего поместья. Чуткий слух молодого человека уловил далекий цокот копыт. Мужчина всмотрелся в петлю дороги, что заворачивала за холм полумилей ниже. Ветерок приятно обдал лицо, взвихрив светлые волосы по плечо. На вид, ему можно было бы дать лет двадцать, от силы двадцать пять. Тонкие, даже аристократические черты лица сейчас излучали настороженность. Уже давно Игнацио терзало предчувствие надвигающейся беды, а он привык полагаться на свои чувства. Человек нахмурился, завидев фигуры нескольких всадников, показавшихся из-за поворота. Гостей он не ждал. А учитывая события последних суток – он бы здорово удивился, если бы приезжие и впрямь оказались обычными гостями.
Игнацио недовольно проследил за тем, как всадники мерно двигались по направлению к его имению. Когда трое продолжили путь по главной дороге, и двое других двинулись в обход в обе стороны участка – окончательно уверившийся в своих подозрениях, Игнацио круто развернулся, направившись внутрь.
Сбежав по ступеням на первый этаж, мужчина крикнул:
(Нетерпеливо): Грегори! У нас нежданные гости!
Пожилой человек, обвязанный фартуком, промелькнул в проеме кухни. Казалось, что подобные «тревоги» здесь были обычным делом.
Молодой человек же скорым шагом пронесся по холлу, захлопнув по пути дверцу шкафа. В последнем же остался грустно висеть помятый дорожный плащ, весь обрызганный в какой-то грязи. Впрочем, грязь была не везде. На плече отчетливо красовался шеврон с красным крестом. Официально, Игнацио был врачом. Порой представлялся лекарем, костоправом, знахарем… Но на деле его специализация была гораздо более узкой. Во всем городе он был единственным профессиональным охотником на вампиров – ночных кровососов, маскирующихся под простых людей. Пятна же на его плаще – были следами очередной встречи с семейкой таких тварей. Во время которой возникли некоторые заминки… Похоже, имеющие непосредственные последствия.
Не задерживаясь, Игнацио направился в оружейную. Когда двери небольшой комнатки распахнулись, перед ним предстали стойки с самыми разнообразным оружием. Были здесь клинки и булавы, секиры и кастеты, нунчаки и арбалеты, присутствовали и разноцветные склянки…
Придирчиво пробежавшись по стройным рядам холодного оружия, мужчина обвязался ножнами, украшенными неброским, но изящным орнаментом позолоты. В довесок ножнам шел довольно длинный меч с узким двусторонним серебряным лезвием и закругленной вниз гардой. Мужчина взял с полки несколько флаконов с прозрачным содержимым, и опорожнил один из них прямо на лезвие. Если он был прав в своих подозрениях, серебро будет не лишним. Как и приправа из святой воды. | Вооружившись, Игнацио поспешил обратно в холл. И возле парадного входа нос к носу столкнулся с дворецким. Грегори уже держал наперевес увесистый шестопер, недобро щурился и вообще выглядел довольно грозно.
- Сэр. Это разбойники? – дворецкий перевел взгляд на дверь.
Мужчина мрачно покачал головой, протягивая старику второй флакон со святой водой.
- Боюсь, все гораздо хуже, Грегори. Держи парадный вход, а я обойду их сзади.
Старик кивнул принимая стеклянный подарок, а юноша поспешил к заднему входу. Бесшумно отворив дверь, он невольно отметил, что снаружи уже совсем стемнело. Охотник успел прокрасться половину намеченного на обход пути, когда все здание сотряслось от мощного взрыва. Отчетливо запахло горелым.
«Что еще за чертовщина?!»
Игнацио обнажил клинок как никогда вовремя – из-за угла вынырнул человек с двумя клинками наперевес. Завязалась драка, выпады сменялись парированием, и парень мысленно отдал должное незнакомцу. Фехтовал тот прекрасно – что, в общем, не редкость среди вампиров, с их нечеловеческими рефлексами. Выкроив момент, охотник швырнул в противника склянку святой воды, приготовившись добить пораженную тварь, но… Эффекта не последовало. Ошеломленный неудачей, мужчина не заметил подкравшегося сзади второго врага. Игнацио упал, оглушенный коварным ударом в затылок.
Перед глазами все искрилось. Когда, наконец, чувства реальности вернулось к мужчине, он увидел перед собой безвольно повисшее тело Грегори. Вернее, даже, повисшее НАД НИМ. Сам Игнацио был туго привязан к чему-то горизонтальному – и не мог повертеть головой, не говоря уж пошевелить пальцами. Неприятным аккомпанементом звучало экспрессивное пение хора из нескольких заунывных глоток. А откуда-то из-за спины раздался тихий скрипучий голос.
(Вкрадчиво): Очнулся? Славно. Я хочу, чтоб ты все видел и чувствовал. Ощутил сполна расплату за отнятые у Дома де Фиенн жизни.
Набрав в легкие побольше воздуха, Игнацио, тщетно пытаясь увидеть говорившего с ним, выпалил в темноту.
(Срываясь): Отпустите Грегори! Он тут не при чем!
Последовала несколькосекундная пауза, прежде чем скрипучий голос вновь дал о себе знать.
(Вдумчиво): Отпустить? Кхм… Это можно. Как пожелаешь.
Перед лицом Игнацио сверкнуло лезвие ножа, и сверху на него хлынул водопад крови. Глаза Грегори раскрылись в немом упреке. Ритуал был приведен в действие. | Спустя несколько адских минут, или часов – он потерял счет времени – пение стихло. Игнацио открыл глаза… Свет факелов показался ему слишком ярким. Окружающее же – наоборот, необычайно отчетливым для ночной поры суток. Сейчас он был привязан к столбу, ступни касались земли. Вокруг стоял стойкий, навязчивый запах крови. Во рту ощущался металлический привкус, а глаза страшно зудели. Мужчина с трудом поднял голову, встретившись глазами со своим пленителем. Визави был одет в какую-то рясу. На голову был накинут капюшон.
Пленитель заговорил, и Игнацио узнал этот скрипящий голос.
(Вкрадчиво): Вампиры… Знал ли ты, что это творение – рукотворно? Нееет, по твоему грязному лицу вижу, что не знал. Вы, охотники, не задаетесь философскими вопросами, вырезая ночное племя. И тем не менее, это так! Сейчас, если ты не против, мы проверим успех нашего с тобой эксперимента.
Игнацио увидел, как пленитель потянулся к одной из последних колб со святой водой, стоявших в ряд – по-видимому, вытащенных из карманов его плаща. Ухмыльнувшись из-под полов капюшона – мужчина медленно открутил пробку. И стал медленно выливать содержимое флакона на плечо Игнацио, наслаждаясь непроизвольным рыком, что рвался из груди пленника. Боль была нестерпимой.
Пленитель с интересом заглянул парню в глаза.
(Вдумчиво): Говорят, что боль вампиров, причиненная святыми предметами, несравнима с банальной болью человека. Так ли это? Скажи, не зря ли мы устроили весь этот праздник кровопускания?
Игнацио уже долго только и делал, что сжимал и разжимал кулаки, попеременно напрягая мышцы, то натягивая, то расслабляя веревки. И, кажется, узел на правой руке начал поддаваться.
Охотник посмотрел в глаза своему пленителю, процедив последнюю фразу.
(Холодно): Зря. Лучше было убить меня сразу.
Глаза пленителя чуть не вылезли из орбит, когда кулак пленника выбил из его легких воздух ударом в живот. Несколько энергичных рывков – и остальные путы были сорваны вслед за первыми. Так же быстро на землю упал и первый из четверки, что был ближе остальных сектантов. Он остался лежать, насквозь пронзенный одним из своих же коротких клинков. В глазах оставшихся, Игнацио прочел обреченность. Его это устраивало.
Он вырезал их всех, одного за другим. Присосавшись к горлу последнего, он хлебнул горячей крови – утоляя невыносимую жажду, и испытывая неведомое прежде блаженство. Но когда услышал какую-то возню позади, ему пришлось с неохотой повернуться. Его пленитель, главный из шайки, кажется, нашел силы очухаться, и сейчас, полусогнутый, с каким-то безумным интересом следил за действиями новосозданного вампира.
Игнацио одумался, возвращая себе самоконтроль. Вытер лицо рубахой покойника, выпрямился во весь рост. Посмотрел на пленителя, который явно собирался что-то сказать.
(Вкрадчиво): Каково это? Ну? Каково быть в шкуре тех тварей, что ты всегда вырезал? Отважишься ли ты сам пронзить себе сердце, когда покончишь с осушением моего тела?
Пленитель каркающе засмеялся, а Игнацио кинулся на врага с клинком наперевес. Когда меч уже входил в тело безумца, охотник почувствовал, что что-то не так. Воздух вокруг стал стремительно уплотняться. Перед тем, как глаза ослепли во вспышке ярчайшего света, вампир успел разглядеть какой-то амулет, что сжимал в руке его бывший пленитель. | •••••
Биография игрока Миерваят
Он убегал, в него кидали люди
Камнями, тухлым мясом, прочей дрянью...
И дела никому до бедного сатира нет,
Никто и не узнает, что для добра потерян свет...
Что делает любой нормальный сатир? Правильно, бегает за прекрасными нимфами в компании вина и прочих удовольствий. А что делать тем, кто осознал тщетность этого занятия, или, по крайней мере, решил познать и иные радости жизни? К сожалению, вариантов немного. Либо «отбиваться от стаи», либо всеми правдами и неправдами, немыслимо извращаясь, заманивать те самые «иные радости» в родной лес. Эней избрал для себя первый путь, справедливо полагая, что сатира к горе передвинуть проще, чем гору к сатиру. И вот, вооружившись всем необходимым, он покинул родные места в поисках интересностей...
Первой серьезной проблемой Энея стала собственная доброта, помноженная на врожденную непосредственность. Стремление помогать всем и всегда, с обязательной почти не обидной шуткой. Но не всем нравится, когда над ними шутят. Даже если перед этим им спасли жизнь. Это быстро смекнул и сатир, после чего пришел к следующему тезису: помогать – хорошо, но веселиться – ещё лучше! Приняв эту чудесную фразу за девиз, Эней сравнительно быстро пересмотрел и остальные свои принципы (благо, в силу молодого возраста их было немного). С изменениями во взглядах, пришли и изменения в отношении остального люда к сатиру. Если прежнего Энея хоть как-то терпели (не особо вредит, время от времени поможет, чем сможет), то нового... Новому Энею приходилось держать себя в руках, дабы просто не спровоцировать на открытую конфронтацию любого собеседника. Да и животные начала явно не были плюсом в подобных ситуациях. Первое время нередко приходилось спасаться бегством от разгневанных крестьян (Кто ж знал, что им так дорог тот бурдюк с вином? А если и знал, то он все равно так притягательно пах...). Причем сатир и рад бы был честно расплатиться за вино. Но жизнь бродяги не оставляла ни гроша в кармане, а возможные отработки затянулись бы надолго. Да и сбежать было куда проще. Так наивно добрый сатир превратился почти в отпетого негодяя...
Следующим этапом стала некоторая стабилизация внутреннего мира. Небольшой возврат к истокам, если можно так выразиться. Несколько уставший от разнообразия жизни сатир на короткое время вернулся в родные леса. Тут он вновь несколько «подобрел», но раз попробовав, сойти с дороги приключений не так легко, и он вновь покинул собратьев... | •••••
Биография игрока Алко_Форевер
Тиалль Зиеф был рожден в роду Зиефов давным-давно в далёкой-далёкой галактике. Тогда мир был благосклонен к юным отважным исследователям, позволяя проникать в самые потаенные уголки...Но время шло...Несчастные гуманоиды развивались, копили опыт предков и пытались его воплотить в жизнь новыми способами, совершенствуясь непрестанно...Глупцы. Они дерзнули покуситься на святое: сотворение миров. И боги вернулись в мир, чтобы покарать наглецов...Раса котэсс пришла в упадок. Уже ничто не радовало милых пушистиков, ведь им приходилось жить в страхе за себя и своих родных, отражая атаки иных созданий из различных божественных планов, послушно выполнявших приказы своих повелителей. Надежда на возвращение к мирной и гармоничной жизни угасла одновременно с внезапным исчезновением последнего каршкэриэра, огромного внепланового корабля с копиями архивов целой цивилизации и банком генетической информации – последним хранилищем знаний котэсс. Хозяева стали изгоями в собственном доме...
Тиалль воспитывался во время эпохи Заката, когда его семья скиталась по мирам, спасаясь от охотников за головами и различного рода искателей приключений, которые планировали использовать представителей обреченного вида себе на пользу – в качестве живых мишеней для отработки умений и приемов, подопытных в магических и технологических лабораториях, рабов для услужения или домашних питомцев. Паренек постепенно перенимал навыки предыдущего поколения, совершенствуя их в боевых условиях...и терял близких, которые пытались спасти своего потомка. Сначала – потерял отца и дядю, которые отправили детей и женщин в путь, а сами бросились в бой, ставший для них последним – слишком уж много сидело наёмников в засаде...Потом – старшую сестру, которая пыталась добыть пищу и ингредиенты для лечебных зелий и артефактов, пока прочие котэсс прятались в одном странном мирке с невыговариваемым названием. Её захватил сын местного купчишки, приняв за уникального питомца. Мать и младшая сестра были заживо сожраны во сне, глубокой ночью призраками шахтёров давным-давно заброшенной шахты самоцветов, в которой остатки некогда великого рода Зиеф решили скоротать ночь и восстановить силы...Их истошные вопли всполошили отряд и на миг ошеломили кровожадных духов, дав время вечным беглецам скрыться в следующем мире. Двоюродные братья, посчитав себя достойными лучшей участи, бросили Тиалля с ранеными и беспомощными тетушкой Шарру и племянницей Матиль и нырнули в стихийный портал...Больше об их судьбе парнишке ничего не известно. Впрочем, он не жалел об этом. Более того – ему было почти стыдно за то, что у него такие родственники...
Время шло...Тиалль смог обустроиться в очередном мире, построил жилище для себя и родственниц. Они жили спокойно, свободно...Знакомились с местными жителями, достаточно схожими внешне на представителей вида котэсс, чтобы не быть принятыми как изгои...Девушки нашли себе пару...Но Тиалль не мог усидеть на одном месте. Удостоверившись, что с Шарру и Матиль всё будет в полном порядке, он отправился путешествовать...И в одном из приключений попал под удар сразу двух школ магии, чьи заклинания срезонировали и активировали давным-давно спрятанные его родителями закладки в астральном теле, вызвав спонтанный перенос. Перенос в мир Ирреальности... | •••••
Биография игрока Ильшатка
Кто был родителями будущего священника доподлинно не известно. В тяжелое время, которое переживают все как только могут, возможно, оставить младенца у дверей храма было лучшей идеей, которая только появлялась в головах у его отца и матери за всю их никчемную жизнь. Но, тем не менее, ребенок оказался около сорока лет назад в корзине у дверей храма божьего. Нельзя сказать, что он был единственным среди подкидышей, все-таки разруха способствует росту числа будущих священников.
Монахи взяли его к себе и начали воспитывать, как считали нужным. С юных лет брат Рафаиль посещал службы, занимался выращиванием овощей на землях храма, ухаживал за больными, лечил их раны и заботился о нуждающихся. Там же он освоил грамматику. Список прочитанных книг составляло по большей части литература религиозного толка, поэтому о жизни вдали от монастыря он знал мало.
На местные деревья иногда нападали разбойники, поэтому около двадцати лет он начал упражняться с посохом. Чуть позже помогал местным отбивать нападения, а так же продолжал совершенствоваться во врачевании ран. Так бы и прошла его жизнь в заботах о людях вокруг его Альма Матер, но наставником монастыря было принято решение, что нужно отправить миссионеров, нести свет людям и более далеких местах мира. Брат Рафаиль был снаряжен и отправлен для высокой цели. Сделать мир немного лучше. |
К списку тем
|
