Форумы-->Творчество-->
1|2
| Автор | История Вырвуглазнаха |
|---|
Глава 1
Рядовой боец ОМР – отряда моментального реагирования – код 13 орк Вырвуглазнах возвращался с Великой Битвы. Он имел счастье пребывать в том возрасте, когда любая битва автоматически получала статус ВЕЛИКОЙ, даже если это всего лишь заурядный разгон демонстрации пилотов птиц «Рок», справедливо требующих взимания платы за пролёт с огров. Последние, часто используя просроченные льготные талоны с пометкой «спецрейс», так и норовили прокатиться на халяву.
Впрочем, на этот раз звание «великая» было оправдано: Вырвуглазнах противостоял, можно сказать, элитным пилотам на дорогих «заряженных» «Громовых Пичугах». Эти не ограничивали себя требованиями о плате за пролёт. Среди прочего звучали «неудобные» правительству лозунги и об уменьшении авиатранспортного налога, и о снижении платы на топливо элитных марок типа «Зернойл 95» и «Мясойл 96», и о понижении платы за электроэнергию, и, наконец, об увеличении дотаций на содержание «Пичуг». Пилоты сидели на корточках, в унисон гвоздили мифриловыми касками сырые каменные плиты центральной площади и орали нестройной разноголосицей: «Лазать к нам в карман хорош, наше кровное даёшь!» Моросил мелкий дождь. Площадь по периметру была оцеплена бойцами регулярной Имперской армии, которые хмуро посматривали на беснующихся пилотов. Однако если на пилотов бойцы посматривали, то уж в серое небо, где хлопали гигантскими крыльями «Громовые Пичуги», смотрели во все глаза! И то дело: кому охота попасть под отработанное топливо!? А «Пичуги», словно специально, держались именно над армейцами, в то время как над пилотами небо было чистым. Первые пострадавшие начали появляться ближе к полудню. То тут, то там в кареты скорой помощи грузили зазевавшихся бойцов и с диагнозом «острое отравление токсинами» отправляли в госпиталь. Командованием было принято решение усилить оцепление. Заметив прибавление в рядах силовых структур, пилоты стали проявлять беспокойство. А уж когда авиаторы приметили тупую «морду» бронетанка типа «Бегемот П-80» на гусеничном ходу, оснащенного мощной системой водяного подавления, осатанели в конец. Вот в такую напряженную обстановку и прибыло подразделение ОМР на подмогу «Имперским орлам». | Скорое развёртывание сил ОМР и послужило началом беспорядков. Ну, если быть правдивым до конца, то не столько появление ОМР дало толчок агрессии пилотов – это была всего лишь причина, – сколько как следствие одинокий крик: «Окружают сволочи!» И началось…
Пилоты, в миг оседлав свои средства передвижения, поднялись в воздух. Сброс топлива на головы защитников законности превратился из стихийного в прицельно-целенаправленный, а это уже была проблема! К сожалению лишь бойцы ОМРа были оснащены щитами ОЭМ-35 (Оргстекло Эльфийское Многослойное), которые позволили им избежать ненужных жертв. Солдаты же Имперской армии таковых не имели, а потому валились как подкошенные. Вырвуглазнах хотел было прикрыть своим щитом отползающего раненного бойца, но грубый окрик командира вернул его к суровой действительности: «Назад, волчья сыть! Держать строй, су-кины дети! ФУшки в ноздри!!» (Фильтры Универсальные прим. автора) Надо заметить, что слаженные и, вероятно, кем-то тщательно спланированные действия пилотов нанесли серьёзный урон рядам доблестных Имперцев: шквал отработанного топлива проредил их, чуть ли не в половину! ОМР потеряли только одного бойца раненым. Вырвуглазнах силился рассмотреть кого накрыло, но ОМРовские медики – вышколенные не хуже боевых единиц – так быстро эвакуировали пострадавшего, что командир отряда только довольно крякнул. Приблизительно через полчаса пилоты плотно закупорили пустые «выхлопбаки» и, полностью уверенные в своей победе, устремились в атаку.
- Перестроиться по группам, код «Черепаха»! - орал командир – Расстояние между группами полтора метра! Ловчих в центр! Щитов не опускать!
Бойцы чётко исполнили приказ, разделившись на несколько групп укрытых куполами башенных щитов подобно черепахам. Этот нехитрый маневр лишил пилотов возможности атаковать стаей: гигантскими крыльями «Громовые Пичуги» только мешали друг другу, да норовили сбить приунывших авиаторов с облучков. Волей неволей пилотам приходилось атаковать по одному. Но что такое удар одной «Пичуги» для «Черепахи» из закаленных бойцов в диэлектрической форме!!? Нападающие быстро теряли силы… | Бойцы ОМРа изменили тактику: в промежутках между атаками купола «черепашьих» панцирей расходились, и за дело принимались «ловчие», вооруженные специализированным оружием, которое выстреливало сетью. Стреноженные «Пичуги» посыпались с неба – а с ними и задумчивые пилоты, – словно наливные яблоки в Больших Имперских садах. И вот, когда победа была близка и на горизонте уже маячила премия «за доблесть, проявленную… и т.п.», какая-то армейская штабная задница отдала приказ поддержать доблестных ОМРовцев массированными ударами водомётов «Бегемота П-80»…
И начались в рядах ОМРовцев весёлые пляски. Танцевали даже те, кто танцевать не умел. По всем законам физики – через обильное поступление воды – «Громовые Пичуги» наладили практически бесперебойный приток электричества под непробиваемые панцири «черепах». Бессильной оказалась даже хвалёная диэлектрическая форма! К счастью для ОМРовцев, изрядно подуставшие «Пичуги» большого напряжения дать не смогли, однако и того количества, что они сгенерировали, хватило всем с избытком. Одним словом, знатная случилась вечеринка. Воспользовавшись всеобщими «свальным весельем», оставшиеся в седле пилоты, обладавшие, кстати, природным иммунитетом к электричеству, неторопливо спустились, распутали тачки своих собратьев по ремеслу, забрали раненых и растворились в сером небе.
Командиру досталось больше всех - диэлектрической формы у него не было, - отходил он с трудом, большую часть времени мычал что-то нечленораздельное в кругу обступивших его ОМРовцев и пускал слюни.
– Какая су-к-ка включила воду? – это были его первые простые и понятные всем слова.
К слову, «су-к-ку», виновную в провале операции, соответствующие органы клятвенно пообещались выявить и показательно наказать, невзирая на ранги и звания! ОМРовцы погрузились в десантные повозки и отбыли.
В повозках царило веселье: напряжение последних часов отступало. Кое-кто уже скабрезно шутил в тему последних событий:
«Потрясло – не пронесло!»;
«Я под током не орал – трясся, девок вспоминал»;
«Через ноги в самый …… проникло напряжение
Отлежусь, пойду хвалиться зоной поражения!»;
«Что потрясло немного, братцы, я признаюсь, не тужу,
Все движения запомнил – дома милой покажу»…
Так или иначе, Вырвуглазнах был доволен: это было его третье задание, и он с честью выдержал бой. Правда совсем не так как предполагалось, но тем неменее… И так ему от этой мысли хорошо стало, так славно, что он хлопнул водителя по широченному плечу и спросил:
- А что, дружище Болтнавсех, на чём колымага твоя ездит?
Водитель задумчиво посмотрел на молодого орка, многозначительно вздохнул и ответил:
- Пердячим паром, мой юный друг, пердячим паром… | Глава 2
Вот вы, например, встречали хотя бы одного циклопа-архитектора? Правильно: не встречали. А почему? А я вам скажу почему: мировосприятие у них чрезвычайно однобокое. Подкузьмила им природа-матушка, наделив моноглазом при рождении, да и тот так глубоко вправила, что какая к черту широта кругозора!? К тому же и к наукам циклопы стремления отродясь не имели, и в обучении тяжелы, поскольку характер у них вспыльчивый и склочный, паскудный одним словом характер. Поди, поищи с такими вводными характеристиками среди циклопов архитектора! Однако стоило даже неискушенному наблюдателю узреть здание ОМР – гигантских размеров сооружение, похожее на утёс, жизнерадостного серого цвета с неимоверным количеством выступов и зубцов и огромным центральным входом, – чтобы тут же начал подгрызать червячок сомнения. Нет, здесь явно приложил свой «гений» циклоп-уникум! Или на лицо было нецелевое расходование казённых денег, для сокрытия коего на строительство пригашались «специалисты» Ближнего Загорья.
Десантные повозки подкатили к исполинскому зданию. Не к центральному входу конечно – зачем обывателей пугать вооруженными «до бровей» громилами, – а с тыла. Створки металлических ворот «сфинктера» с диким скрежетом разъехались, пропуская повозки внутрь. «Сфинктером» местные шутники окрестили их за малые размеры по сравнению с главными воротами, каковые те же шутники прозвали «Пастью». Даже поговорку не поленились сочинить:
«Гонец с порученьем вошёл через «Пасть»,
И «Сфинктер» готов вояками класть…»
Правда было ещё и продолжение, но командование его крайне не одобряло:
«Сержантами, рядовыми, капралами…
Когда же он будет класть генералами!?»
Были, конечно, и такие, которые при слове «сфинктер» удивлённо поднимали брови, но им сообщали народное значение этого научного словца, и всё вставало на свои места. | Повозки въехали на внутренний двор и остановились. Из распахнутых люков, на сырой утрамбованный щебень посыпались десантники. Они резво строились в две шеренги, или по ОМРовскому «парочкой», - от поговорки всё тех же заправских шутников «хвост и русалочка шастают парочкой». Вырвуглазнаху «посчастливилось» оказаться «хвостом», «русалочкой» был матёрый орк-ветеран Мика Ушамихлопайнен, родом из далёких Северных земель. Казалось бы, что тут такого: ну, хвост и хвост. Э, нет! Тут огромную роль играли сложившиеся обстоятельства и знание тонкой психологии командования. Дело в том, что командиры – все без исключения – либо подсознательно, либо в силу каких-то скрытых мотивов, упорно не замечали вторую шеренгу. Это правило, конечно же, не распространялось на переклички до и после боевых заданий, тут командование шло на уступки своему подсознанию и ревностно блюло целостность вверенного им контингента. Что же касалось вынесения показательных выговоров или поощрений, то тут завсегда кандидаты выбирались случайным образом из первой шеренги! А посему в том, что новички желторотые регулярно оказывались «хвостами» при награждении и «русалками» при раздаче «пистонов» ничего удивительного не было.
- Бойцы – командир стоял перед строем, широко расставив ноги и сцепив руки за спиной, – сегодня нам был брошен вызов! И вызов этот попахивал… отставить ржать! Правильно, рядовой Ржунимагудзе, вонял! Вызов этот вонял заговором! Нам противостоял сплочённый и коварный противник! И мы выстояли… бы! Однако враг, при поддержке подрывных элементов в рядах имперских войск, нанёс подлый удар нам в тыл спины! Но это нас не сломило, а лишь сплотило и закалило! Разрешаю записать это чудесное поэтическое изречение! А вот то, что я скажу вам сейчас записывать не надо, но надобно накрепко запомнить. Вам и дальше предстоит отбивать гнусные нападки всякой заговорщицкой дряни и поэтому вам надлежит иметь горячее сердце, холодный разум и трезвый, решительный взгляд! И взглядом этим вам дОлжно зрить только вперёд и никак иначе! Без опаски на тыл могут коситься только те, кому я лично глаз на задницу натяну, а таким «бойцам» в ОМР делать нечего: поскольку нет стратегического обоснования присутствия в наших доблестных рядах инвалидов с глазом на жо-пе! А сейчас позвольте мне, сынки, поздравить вас с этой маленькой, но значимой победой силы духа и вручить вам… да дайте я просто пожму вам ваши честные руки!
И командир истово тряс руки бойцам в первой шеренге, а Вырвуглазнах отдал бы сейчас многое, чтобы увидеть лицо Мики Ушамихлопайнена. | Глава 3
Последнее гаркнутое командиром «Разойтись!» испуганным эхом отразилось от серых стен и затихло. Строй распался, и бойцы потянулись в сторону приветливо распахнутых дверей, выкрашенных в казённый зелёный цвет. Первыми шли ветераны. Выражение их лиц находилось в идеальной гармонии с промозглым небом и окружающей архитектурой. Ветераны грустили.
- Твою мать, теперь неделю руку мыть не буду! – Мика шумно втянул носом воздух, сплюнул себе в ладонь и с гадливостью отёр её о пятнистые штаны. – Передумал!
- И не говори! Забить бы ему поощрение такое в самую ж… желаю здравствовать! – Огромных размеров орк Отхреначувхлам, с жуткой рожей казалось состоящей из одних только шрамов, отсалютовал случившемуся поблизости командиру. Когда же последний удалился на достаточное расстояние, Отхреначувхлам закончил предложение иначе, ярко описав при этом сам процесс забивания. Коренным образом настроение ветеранам это не переменило, но пару серых туч с суровых лиц стёрло. Что же касалось «желторотых», то небо их лиц было синее-синее, светило солнце и рели птицы. Молодёжь толкала друг друга локтями, перемигивалась, кивая на ветеранов. Однако смеяться в открытую смельчаков не нашлось.
Вырвуглазнах тихо выругался: подле входа собралась изрядная толпа бойцов. Если что-то и бесило его, так это те самые «скрытые мотивы», которые двигали начальством. При боевой тревоге для скорого сбора бойцов ОМР открывались все пять дверей, ведущих на внутренний двор. После возвращения же десантников с задания четыре из них всегда оказывались замурованными наглухо, и усталым воякам приходилось штурмовать единственные оставшиеся. А так как большинство бойцов уже в повозках грезили пенными кружками пива да прелестями подруг, то процесс форсирования дверей носил боевой характер и проходил иногда с жертвами. Если в этом и был какой-то стратегический смысл, Вырвуглазнаху он был неочевиден. Создавалось впечатление, что командование, посылая бойцов на очередное задание, заранее прогнозировало огромные потери в боевых порядках и одну единственную дверь открывало лишь для десятка-другого выживших. Было что-то пугающее в таком пессимистичном подходе. | Сначала двери, как полагается, миновали ветераны: молодняк нетерпеливо переминался с ноги на ногу, дожидаясь пока бывалые неспешно упражнялись в неестественной для них галантности, уступая друг другу дорогу. Затем непосредственно начался сам штурм. Вырвуглазнах наблюдал за ним с некоторого отдаления.
Сказать по правде, Вырвуглазнаху и спешить-то было незачем, да и некуда: кружка пива от него убежать не могла, а о прелестях барышень он мог только мечтать. Ну не везло ему в делах амурных! Не везло, хоть ты тресни вдоль и поперёк! Конечно в компании более удачливых товарищей – в раздевалке – он взахлеб рассказывал удивительные истории своих похождений: уж что-что, а рассказывать он умел. Такие подробности не снились и самому искушенному в любви самцу! Вот только дальше слов дело-то и не шло. Подруга у Вырвуглазанаха само собой имелась – Хольда, девчушка, которая проживала по соседству – грудастая, длинноногая, глазастая и, как любил говорить отец, с отменной ж… женской привлекательностью. Да что толку?! Она восхищалась звёздами, бредила любовной лирикой, обожала цветы, свою бабушку и шоколад, млела от кошек, а Вырвуглазнах мучительно хотел прикоснуться к этой самой «ж…женской привлекательности». Однако все его неуклюжие попытки встречали жёсткий отпор: изящные руки и стройные ножки таили в себе немалую силу. В довесок ко всему этому шли её жеманная мама полуголубых кровей, папаша-чиновник средней руки, запрещающий «якшаться со всяким отребьем» и «та самая» бабуля-божий лепесток, старая карга… какая уж тут к чёрту романтика отношений!? Сплошное разочарование и, как метко выразился один закадычный друг, «хроническое голодание».
Отгремела «придверная» битва. Изрядно помятые победители с гордостью воспользовались правом первоочередного прохода. За ними втянулись еще более помятые побеждённые. Вырвуглазнах, в числе как он подозревал таких же «недомачо», миновал заветные двери последним. Он оказался в просторном зале – довольно пустынном, – если не считать огромных размеров статую орка по центру в полном боевом облачении эпохи чертезнаеткогда. Монумент был сработан, вероятно, всё тем же циклопом-уникумом из остатков строительного материала, как довесок к своему гению. Этот своего рода подарок являл нечто среднее между ощетинившимся морским ежом и преподавателем старших классов в школе для трудных подростков. Старожилы еще помнили время, когда шедевр «украшал» главный вестибюль ОМР. Однако был безжалостно изгнан оттуда начальством «из новеньких» за низкую художественность и излишний реализм. | Из зала выходили четыре коридора. Вырвуглазнах выбрал крайний справа, невероятно длинный со множеством дверей по обе стороны. Двери были до удивления одинаковыми: деревянные, покрытые белой краской, частично облупившейся, с тяжелыми потемневшими от времени бронзовыми ручками и массивными петлями. А вот выцветшие таблички на дверях были отнюдь не одинаковыми. Праздного зеваку некоторые из них могли удивить, а другие – даже повергнуть в трепет:
«ГЛАЗ» (главный агитационный зал, главор Трындень Е.А.);
«ЖОПН» (женский отдел противостояния насилию, Мужелом Аксинья);
«ОБОСР» (отдел боевой организации спецрейдов);
«ВГрОб» (ведомство гражданской обороны, замдер Гулль У.)…
Вырвуглазнах припомнил, как совсем еще недавно сам стоял подле этих дверей и ржал как племенной единорог на случке или озадаченно чесал в затылке, в зависимости от прочитанного.
В конце коридора, за высокой аркой, брал начало широкий проход с винтовой лестницей, серой истрёпанной лентой убегающей вниз. Неровные, со следами отбойных молотов, стены прохода, являли нерушимое целое с широченными ступенями и изрезанным, высоченными сводами, каменные наросты на сводах весьма походили на остатки сталактитов. С некоторой долей уверенности можно было предположить: либо огромную скалу доставили как элемент будущего здания ОМР, либо сам архитектор дал указание возводить строение вокруг собственного жилища.
Вырвуглазнах стал неспешно спускаться. Освещение было скудным: добрая половина ламп находилась в состоянии анабиоза, едва освещая мрак, другая половина не подавала признаков жизни вообще. На встречу Вырвуглазнаху уже поднимались поодиночке, парами и целыми компаниями довольные бойцы: их весёлые перебранки, дружный гогот и сальные шутки, многократно усиленные эхом, разгоняли давящую тишину. По левую сторону – через каждую пару витков лестницы – располагались кособокие прямоугольные проходы, ведущие в просторные помещения до отказа забитые ОМРовцами. Не обращая на них внимания, Вырвуглазнах продолжал спускаться. Чем ниже пролегал его путь, тем безлюднее становилось вокруг. Мрак постепенно отвоевывал новые территории, поскольку работающих ламп здесь было меньше, чем зубов в пасти Хольдовой бабули. Когда видимость окончательно сошла на нет, Вырвуглазнах сбавил скорость и дальнейшее «погружение» продолжил уже с осторожностью, периодически проверяя щитом в правой руке близость стены. Тишину, ставшую вдруг необычайно густой, нарушали лишь его шаги да глухие удары щита о камень. | | он вернулся!!!!! Вырвать всем глаз! | «ЖОПН» (женский отдел противостояния насилию, Мужелом Аксинья)
убило... Добей меня продой!!! | | Ну, так мы будем дальше то читать или как?.. | | а проды всё нет и нет... | | давай дальше) | Глава 4
Спускаться в полной темноте пришлось довольно долго. Достаточно для того, чтобы Вырвуглазнах в конце пути даже испытал некоторое облегчение при виде прямоугольного прохода, за которым вовсю хозяйничал яркий свет. Ненадолго задержавшись на пороге и позволив глазам адаптироваться после первородной лестничной тьмы, орк шагнул вперёд.
Помещение, в котором он оказался, нельзя было назвать просторным, по крайней мере, ту его часть, что располагалась между входом и капитальной перегородкой из толстых стальных прутьев. Обстановка была крайне спартанской и состояла из одной единственной скамьи, но хорошо ошкуренной, покрытой лаком и весьма добротной на вид. Слева от входа, на окрашенной в синий цвет стене, красовалась нацарапанная чем-то острым надпись «Либерман – мужик!!!». В своем первоначальном варианте она несла совсем иную смысловую нагрузку, однако посредством недюжинной смекалки, аккуратности и небольшого объёма белой краски, неведомый корректор трансформировал саму суть написанного, заменив всего лишь пару букв на «жи».
Модифицированной надписью да садовой скамейкой, по сути, и ограничивался дизайн этой части помещения. Что творилось в другой его части, разглядеть не было никакой возможности: всю мощь функционирующих ламп стянули к входу. Это могло быть использовано и в оборонительных целях: если энергосберегающие лампы, к примеру, заменить обычными лампами накаливания, то они могли бы спалить к чертовой матери любого непрошенного посетителя!
Аккурат на границу мрака и света приходилась перегородка, да что там, целая стена из металлических прутьев толщиной в руку среднестатистического орка! Казалось, что она-то и есть истинная граница: отодвинь ее назад, и свет обретет новые территории, придвинь ближе к входу, и мрак поглотит всё. Брешь в неприступном стальном частоколе все же имелась, но только одна и исключительно в соответствии с планом – окно, такое просторное, что в него при желании смог бы протиснуться и Вырвуглазнах. Оттуда за молодым орком внимательно следила пара глаз, вооруженных круглыми очками в тонкой оправе. Вся пара – включая оснастку – принадлежала невысокому пожилому гоблину. | Его помятое лицо несло на себе печать мудрости и следы недельного запоя, а возможно и наоборот: следы мудрости и печать недельного запоя. Щетина, похожая на прореженную бракованной газонокосилкой лужайку, выборочно покрывала часть острого подбородка, впалые щеки и левую сторону худосочной шеи. Редкие чёрные пряди волос на голове были аккуратно расчесаны на прямой пробор. Создавалось впечатление, что именно этой части туалета гоблин уделял больше внимания, чем всем остальным манипуляциям со своей внешностью. Вырвуглазнах был почти уверен, что начни он считать, количество волосинок по правую и левую стороны оказалось бы равным. Высокий лоб намекал на недюжинный ум, а тонкий крючковатый нос на сварливый характер. Впрочем, вздорный характер гоблинов давно вошел в поговорку, и объяснять его наличие только лишь формой носа было бы не разумно. Острые уши на голове – слишком острые для гоблинской расы – располагались параллельно полу и являли собой, по мнению хозяина, неоспоримое доказательство присутствия в его жилах некоей толики эльфийской крови. Во всяком случае, сам «носитель первородного гена», усмотревший в себе эту особенность, яростно отстаивал свою гипотезу, а в изрядном подпитии так и вовсе начинал спор словами: «Вот мы и-ик эльфы…».
Разумеется, Вырвуглазнах знал этого пожилого самобытного гоблина. А кто из бойцов ОМР не знал Якова Соломоновича Либермана!? Правду сказать, известность эта не была ни почетной, ни приятной: местные остряки раз и навсегда избрали его объектом для своих постоянных насмешек, а пункт приёма-выдачи «специнструмента» на самом дне западной стволовой шахты, прозвали «Нужником». Среди ОМРовцев по сей день бродила, порядком осточертевшая, но всё еще актуальная шутка: «Ты уже пользовался «Нужником»? Нет, там Либерманом занято».
Вырвуглазнаху же были по душе неспешная обстоятельность Якова Соломоновича, его своеобразный юмор, лёгкость в общении и категорическое нежелание угождать кому бы то ни было. К тому же «Нужник», будучи местом, не особенно популярным среди спецназовцев, всегда мог похвастаться отсутствием столпотворения у заветного окошка. Отношение же Либермана к самому Вырвуглазнаху для молодого орка оставалось загадкой: Яков Соломонович никогда не позволял личному стать частью общественного. Другими словами, он умел вести разговор с собеседником крайне ему неприятным так, как если бы общался со старым добрым знакомым. И всё же Вырвуглазнаху почему-то очень не хотелось верить, что при их встречах пожилому гоблину приходится притворяться дружелюбным. | | еще! | для Алаис:
пишу) потихоньку закручиваю сюжет) тут быстро нельзя) | сам себе читатель))
АПну пожалуй: мне нравиться;-) | для praduschko:
ну так закручивай его в бараний рог О_о
еще! | Глава 5
– Таки, мой юный друг, вы так долго стоите, молчите и пялитесь на меня, шо я проклял вас уже три раза. – Яков Соломонович выговаривал слова старательно с приятным мягким акцентом, но при этом отчаянно картавил. – Если вы хотите зрелищ, посетите театр или на худой конец кинематограф, уверяю вас, это принесёт больше пользы и счастья, чем лицезрение старого усталого Либермана.
Странное дело: план предусмотрел амбразуру для деловых сношений в капитальной перегородке, но категорически отринул возможность беспрепятственного прохода за неё. Возможно, изначально за перегородкой содержались осужденные на пожизненный срок циклопы, уличённые в крупных хищениях стройматериалов или менее удачливые архитекторы-конкуренты. Объяснить отсутствие двери как-то иначе было попросту невозможно, как невозможно было объяснить, каким именно образом Либерман попадал на свое рабочее место. Вырвуглазнаху представилось, как пожилой гоблин, в сильно поношенном клетчатом пальто, кряхтя, протискивается сквозь амбразуру…
– Вы там лучезарно улыбаетесь чему-то своему, мой юный друг, а Либерману нужно работать! Боюсь, если вы и дальше намереваетесь молчать, наш диалог зайдёт в тупик. Если-таки вас сразил внезапный приступ стеснительности, просто кивните, сымайте шлем и… дальше по списку.
– Штаны тоже снимать? – Вырвуглазнах подошел ближе, расстегивая непокорные ремешки шлема под подбородком.
– Мне ваших штанов без надобности. – Перед гоблином неведомо откуда появился пухлый фолиант. – Я вам так скажу: эволюционное увеличение длины штанов обусловлено уменьшением мужского… авторитета. Другими словами, отыми я у вас штаны и шо-таки останется?! Тэк-с, шлем мифриловый повышенной прочности с забралом, инвентарный номер 2375, отмечаем. Дальше, мой юный друг.
– Яков Соломонович, вы б хоть раз меня по имени назвали… для разнообразия.
– И как прикажете мне быть? – Либерман отложил шариковую ручку и вопросительно посмотрел на Вырвуглазнаха. – Ваши дражайшие папа и мама упражнялись в остроумии, сочиняя вам имя, а старый Либерман расхлёбывай последствия!?
– А чем плохо моё имя? Обычное. Да у всех такие имена… есть и похлестче.
– Вот именно поэтому я ни для кого не делаю исключений, мой юный друг. – Гоблин вновь вооружился ручкой. – Чем еще порадуете старика? Щит многослойный прессованный, эльфийское оргстекло, инвентарный номер 5476, ставим галочку.
– А как же эльфийские имена? – Засмеялся Вырвуглазнах. – Их гораздо труднее произносить, а вы, я слышал, эльф или мммм… полуэльф, если не ошибаюсь.
– Я всегда относился положительно к вашему изнурительному юмору, мой юный друг, но теперь готов-таки взорваться. – Либерман подался вперёд, практически наполовину высунувшись из амбразуры, и погрозил сухим крючковатым пальцем. – Сарказм – это удел престарелых циников: он предполагает гораздо бОльший жизненный опыт, чем вами нажито. Не стремитесь туда, мой мальчик, разочароваться в жизни и поиметь чрез это бледно-зелёный цвет лица вы-таки всегда успеете. Смеяться над мечтами других могут лишь глубоко несчастные люди: их рациональный ум уже ответил на все вопросы, расставил все запятые и кавычки, раз и навсегда отгородившись от мечты. Такие люди не строят воздушных замков – они разрушают замки тех, кто ещё не разучился их строить! С первых минут нашего знакомства я видел перед собой доброго мальчика, склонного к большой мечте, так не разочаровывайте старика Либермана, оставайтесь таким!
– Яков Соломонович, честно… я не хотел… - Вырвуглазнах чувствовал себя нашкодившим щенком, застигнутым врасплох хозяйским тапком посреди шалости. По неведению он затронул тему, которая предполагала юмор и весёлый смех, однако Либерман смеяться не стал, да ещё устроил знатную выволочку самому шутнику.
– Ваш искренний расстроенный вид только что вернул вам расположение Либермана. – Яков Соломонович осознав, что необходимость в «персте грозящем» отпала, важно поправил им очки на переносице и вернулся на своё место. – И шо вы стоите как сосватанный? Его можно опя |
1|2К списку тем
|
