Форумы-->Творчество-->
1|2|3|4|5|6
| Автор | Путь разложения |
|---|
Я уже ничего не отвечал, просто рассматривал комнату. Вот это было действительно жестоко. Увидев, что мне нечего сказать, Дэхву предложил пойти обратно и заняться чем-нибудь полезным, а не стоять, как истуканы, с чем я с радостью согласился. На обратном пути он не переставал себя нахваливать, а я соглашался, думая про себя, что вот какие на самом деле чудовища.
С Халеном тоже не особо часто получалось пересечься, хотя каждая встреча была интересно – столько разных и интересных историй я ещё не слышал никогда. Он рассказывал о других континентах, странах и тому подобном. Об обычаях народов, и о самих народах, о которых мало кто слышал вообще. О кланах оборотней, в своём единении с природой и внутренним зверем достигших таких высот, что сама природа слушалась их так, как не всегда слушалась лесных эльфов. О городах магов, парящих в небе, о безжизненных ледяных и песчаных пустошах, где всё равно кто-то умудряется выживать. Слушать его можно было долго, а истории всё не кончались и не кончались. Но всё же постоянно слушать его не было возможности – приходилось заниматься и другими делами.
Тогда я, под руководством Антари, изучал строение мозга и отличительные черты, зависящие от расы, как возле разделочного стола появился Унарий:
- Магистр Антари, спешу поделиться с вами новостью, которая, возможно, вас обрадует. Границу Иль-Маруна пересекла группа людей. Прикажите доставить их живыми?
- Ой, не надо. И так уже клетки полные, куда я их девать-то буду? Пускай болотники их хрумкают.
- Как прикажите, - мажордом уже было собрался исчезать, как я его остановил.
- Унарий, погодь. Магистр, позвольте мне.
- Позволить тебе что?
- Встретить гостей. А то Гнойник застоялся, да и мне бы реальная практика не помешала бы. Хотелось бы хоть раз победить.
- А Мастера Оружия ты победить не можешь?
- Куда мне? Магистр Брок, конечно, наставник хороший, но пройдёт ещё минимум лет двадцать, как у меня появится малейший шанс его одолеть.
- Ну ладно, иди, развейся. Только сильно не задерживайся – у нас ещё столько дел! Мы только в людях поковырялись, а впереди ещё гномы и эльфы на десерт. Чего ты на меня так смотришь? Да не есть мы их будем, дурик!
- А что тогда, если на десерт?
- Это образно! Иди уже, в общем.
- Ага. Унарий, можешь сделать так, чтобы их не сожрали раньше времени?
- Конечно, аташ.
- Отлично! Только меня бы провести ещё не мешало. А то заблужусь.
- Как прикажите. Посмею заметить, что вам нужно чаще выбираться на поверхность.
- И зачем? Там же делать нечего.
- Хотя бы для того, чтобы изучить окрестности и уметь передвигаться без проводников, - и ехидный дух испарился.
- Вот же зараза… - с этими словами я развернулся и пошёл за Гнойником. | В переходах я уже ориентировался и частенько шёл не по кругу, а срезал через центральный зал, как и в этот раз. Взяв свою косу, я выбрался на поверхность. Как оказалось, было раннее утро, солнце только-только встало. Я пошёл в предполагаемом направлении, и только сошёл с каменного основания, как провалился в грязь – вот что значит забыть, что находишься на болоте. «Вот и надо было вляпаться в самом начале? А, ладно, всё равно скелетам отмывать. Как там Норлак делал? Над попробовать.» - и я попробовал сотворить то же заклинание, что и магистр, когда меня встретил. Попробовав как можно более похоже произнести те же слова и звуки, что и магистр, я указал на себя средним пальцем и мизинцем, но на этот раз меня не подняло над ряской и не поставило на сгустившуюся почву. Почва сгустилась прямо вокруг моей ноги и я увяз. «Вот ведь не было печали…» - подумал я и принялся развеивать заклинание. Хоть это у меня получилось, но весь путь мне пришлось идти по пояс в болотной воде, постоянно пиная пиявок, змей и других тварей, что ползали по дну или плавали на глубине. Пару раз даже увязал в трясине. В итоге, когда меня обнаружил Унарий, я был зол и по уши в грязи. И как будто этого было мало, оказалось, что я шёл не навстречу отряду глупцов, а немного правее. Но с другой стороны, благодаря мажордому, я смог подкорректировать маршрут и встретиться с ними, зайдя сбоку.
Целый день я лазил по болоту, и только когда уже ночь вступила в свои права, увидел за деревьями отблески костра. Ура! Наконец-то моя цель была передо мной и настало время немного подготовиться. Просто убивать их мне не хотелось, мне хотелось немного с ними поиграть. И в голову не пришло ничего лучше, чем притвориться дедом-отшельником. Комплекция позволяла, да и это позволит подпустить меня к ним поближе. Хотя они могли принять меня за какого-нибудь колдуна и сразу вступить в бой, это было бы самым их правильным решением. Ну да чем чёрт не шутит. Нацепив капюшон так, чтобы он скрывал как можно больше лица, я покряхтел немного, подкорректировал голос и, опираясь на древко косы, похромал в сторону огня, стараясь как можно натуральней изображать старческую немощь. | Я уже почти дошёл до костра и было подумал, что они никого не выставили на дежурство, как меня окрикнул голос:
- Стоять! – раздалось откуда-то из-за дерева. Голос показался знакомым…
- Ой, хто здеся? – спросил я, изображая испуг. Из-за дерева, справа от меня, вышел человек, на голову выше меня, в кожаном подкольчужнике. Оружием ему служило копьё, которое он направил на меня.
- Кто такой?!
- Ой и напугал ты меня, внучок. Не кричи, я не глухой, - проскрипел я старческим голосом, - а я вот местный житель. Один тут кукую. А вот вы хто такие, а? Бандюки, небось?
- Нет, не бандюки.
- А хтож вы тогда?
- Солдаты мы – с каждым его словом, в голове появлялись некоторые подозрения.
- А шож вы тут забыли, касатики? Опасно тута. Комарьё с кулак литаить, загрызуть – и пикнуть не успеити.
- Не твоего ума дело, что мы тут делаем. Хотя, раз ты тут живёшь, надо бы тебя к капитану. Может, поможешь в наших поисках. Иди за мной, - воин развернулся и пошёл к костру, поглядывая, иду ли я следом.
Лагерь этих воинов располагался не небольшом, относительно устойчивом клочке земли, где развели костёр. Вокруг на ветвях висели вещмешки, и аккуратно привязанные элементы доспехов и оружия тех, кто не был в дозоре. И когда я увидел их, все мои подозрения оправдались – отряд из Тирмии. И копейщика, которого я встретил, я знал – вот почему его голос показался мне знакомым. Это был Вурик, один из ветеранов, служивших с моим отцом. Его жену и дочку я убил три месяца назад. Оглянувшись по сторонам, я увидел много знакомых лиц – десять человек сидели вокруг костра, хотя вокруг висело шестнадцать вещмешков. И я уже знал, кого увижу во главе отряда – отец грел руки в пламени костра, сидя на корточках боком к нам. Не поворачивая головы, он сказал:
- Надеюсь, у тебя есть веская причина покидать пост.
- Так точно! Местный житель. Возможно, поможет в поисках убийцы.
- Да? Ну и кто тут у нас? Шаг вперёд! – командный голос практически не изменился, разве что к нему добавились злобные нотки.
- Да шож вы все такие громкие-то? Дед я, живу тута.
- И что ты забыл в такой глухомани?
- Ой не по своей воле кукую на болоте, внучок. Монахом был я, да изгнали меня.
- А ты смелый, дед, раз решил поселиться в таком опасном месте, и к вооружённому отряду не побоялся подойти.
- Тогдась и деваться больше некуда было. А сейчас уже старый я, внучок, жизнь прожил. Чего бояться-то? Да и красть у меня нечего. А так любопытно же, кто тут шастаить. Люди сюда просто так не заходють.
- И сколько ты тут живёшь?
- Та лет двадцать ужо.
- Двадцать лет… Стало быть и места эти знаешь, и кто бывал тут – тоже?
- Места знаю, да. А кто бывал – неа. Не могу я быть одновременно и тута, и тама, внучок. Но может чаго и видел – ты спроси чего-нить, а я может и отвечу.
- Месяца три назад сюда пришёл некто. Мы его ищем.
- Цельный отряд солдатиков одного человека ищет спустя три месяца? Чтож этот окаянный натворил-то? – пока мы разговаривали, мне поставили поленце, дабы мог присесть. Хоть мне это и не нужно было, но пренебрегать подобным не стал, ибо могло нарушить весь маскарад.
- Мы месяц по следу идём. Эта падаль вырезала две деревни. Ему не уйти от справедливости, даже если это последнее, что мы сделаем в своей жизни!
- А чего бы ему сюда-то переться? Можно же в других местах схорониться.
- Нет. Следы вели сюда, но дальше граф запретил идти.
- Батюшки! Неужто вы приказ графа того, нарушили?!
- Да.
- Шож он вам сделал-то такого?
- Эта тварь убила мою жену и сына. Каждый, кто сейчас здесь, видел своих любимых в луже крови.
- Вот ведь ирод! Но не печалься солдатик, помогу я тебе. Знаю я, где он хаваится.
- Где?!
- Да утречком покажу, чегось на ночь гляда по топям шлэндать?
- Мы не можем его упустить! – отец встал и обратился к одному из стоящих левее воинов, - Орит, созывай дозорных, выступаем через час, - Орит взял маленький рог, один из связки, что висели на поясе, и издал сперва низкую длинную ноту, а потом одну короткую, - Рассказывай, дед, что знаешь о нём. | - Да чего я знать-то могу? – спросил я в ответ. Разговор начинал уже конкретно веселить. Особенно масла в огонь моего веселья подлива фантазия – я представлял их лица в тот момент, когда они узнают, с кем разговаривают, и с трудом сдерживался, чтобы не заржать, - Жуву тутась, коровку дою, пшеничку кошу. Видел, как кто-тось меж деревцев шныряить – хоть старый я, но любопытный, как в молодости, глянул, где живёт бяглец ваш. Идти недалече, но солнышко ужо встанет к тому времени.
- Пшеничку, говоришь, косишь? Это что за пшеница такая на болоте прорастает? – спросил один из стоявших рядом солдат. Он заметил, как я легонько наклонился в сторону Гнойника, когда говорил о пшеничке, и в свете от костра заметил, что на лезвии собирается какая-то жидкость. И он был единственным, кто заметил. Все остальные были поглощены своей жаждой мести, ведь их цель была так близка! Хотя на самом деле, была ещё ближе. Но этот солдатик не придумал ничего лучше, чем потыкать в жижу с косы пальцем. Его палец, рука, а потом и остальные части тела стали стремительно чернеть и разбухать, сочась бело-красным гноем, кожа покрылась огромными чесоточными пятнами, а сам он, спустя пару мгновений, уже захлёбывался кашлем, попутно отхаркивая куски лёгких и выпучив глаза. Понятное дело, что такое представление не оставило остальных зрителей равнодушными – остальной отряд смотрел на него с открытыми ртами, а я, не в силах больше сдерживаться, просто хохотал.
- Какого хрена?! - в сердцах закричал отец, когда наконец отошёл от шока. Он не раз сталкивался с магией в бою, так что запах горящей плоти и вид разорванных на куски тел был ему не в диковинку. Но к такому его ни жизнь, ни вышестоящие командиры не готовили.
- А такого, что нечего быть такими доверчивыми. Это же надо было взять и первого встречного-поперечного, наплётшего с три короба, прямо в лагерь провести! И это опытный капитан, да ещё и в окружении соратников-ветеранов! Вот умора, хахахаха! – я сидел на поленце и просто ухахатывался, глядя в их лица, даже не пытаясь поддерживать свою роль.
- Парни, настало время жечь колдуна. Вяжи его, - сквозь зубы, тихо, но отчётливо, процедил капитан, и его воины тут же направили на меня свои копья. Но пара слов заклинания и взмах рукой призвали порывы ветра, затушившие костёр и опрокинувшие всех стоящих в воду. Но за свои игры пришлось заплатить прорванной в нескольких местах мантией и двумя резанами ранами. Не то, чтобы больно. Но неприятно. И пока они поднимались из воды, я резво поплюхал к ближайшему дереву.
С трёх противоположных сторон слышался приближающийся шум – к лагерю уже неслись остальные дозорные – только что был сигнал к сбору, как вдруг погас костёр. Произнеся другое заклинание, я высвободил десяток сияющих сфер в сторону лагеря, дабы они осветили место будущей резни, а заодно и подготовились – мне хотелось настоящей битвы! Воины ругались, хватали оружие и спешно становились в строй. Но нападать не стали. | - Кем бы ты ни был, выходи и сразись с нами, трус! – небольшой строй ощетинился копьями и прикрылся щитами, отец стоял в самом центре, настоящий опора всего подчинённого отряда. За ними я увидел три готовых лука.
- Надо же, какие речи, прям как в сказках! После таких слов из ближайших кустов должен вылезти рыцарь в сверкающей броне и на белом жеребце, и спасти нас от сидящего под ближайшим камнем дракона. А потом он будет нас судить, сурово, но справедливо. Будем ждать или сами начнём веселиться?
- Хорошо, прячься. Мы всё равно тебя достанем. А потом спокойно продолжим свои поиски.
- То вы за одним гоняетесь, то теперь на меня переключились. Может, определитесь? Хотя сегодня вы выиграли приз на своей ярмарке жизни. Я тот, ради кого вы спустили свою жизнь в сточную канаву. Или, если точнее, её остатки. А могли бы жить себе, как раньше. Но нет, вам нужно было бросить всё и пойти мстить, сами не зная кому. Молодцы. Теперь вы все сдохнете, и никто не прольёт по вам ни единой слезы, все ваши победы будут забыты, но вас запомнят. Как дезертиров и предателей клятв верности. А последним вашим пристанищем станут утробы болотных тварей, - пока я распинался, приползли дозорные, причём один из них не встал в строй, а попытался обойти меня сбоку. Я заметил его как раз в тот момент, когда он уже заносил своё копьё для удара, и успел произнести заклинание и нужные движения – жертву опутали незримые силки и заткнули ему рот. Приложив палец к губам, я прошептал ему – Тихо. Тебя, такого хитрого, я на десерт оставлю.
- Что?! Тварь! Обещаю, что ты будешь умирать медленно!
- Да, папа, а ты всё таки изменился.
- Что ты несёшь?! Или совсем уже ума лишился?!
- О, я говорю самую настоящую правду. Или тебе не показалось странным, что тела сына никто не нашёл? Можешь не отвечать, знаю, что показалось – я ведь и мысли читать умею. И голос тебе знаком, не так ли?
- Но… Это ведь не может быть правдой!
- Это ты судишь по внешнему виду? Он очень обманчив, - солдаты попробовали было начать движение в мою сторону, но я сразу это заметил – а ну-ка стойте, где стояли. Капитан атаковать не велел. Да и так придётся кончать вас быстро, но так же не интересно, - как ни странно, они послушали меня и остановились.
- Никар бы никогда такого не сделал!
- Да неужели? Хорошо, сейчас докажу, кто я. Помнишь тот день, когда произносил капитанскую клятву? Мне тогда одиннадцать было. Ты взял нас с мамой с собой, посмотреть на торжество. Помнишь, что ты сказал после? «Сынок, самое главное – жизнь. Живи, чтобы ни случилось. Живи, наперекор судьбе. И тогда…»
- «Судьба сама тебя наградит…»
- Именно! Кстати, я это хорошо запомнил. Можно сказать, что я всё ещё жив благодаря тебе.
- Ты… Но… Этого же не может быть! Как, как ты мог?! Зачем?!
- Как? Сперва с трудом, а потом уже легче стало. А вот зачем – этот вопрос уже интереснее. Ты мне не поверишь, но я избавил их от более страшной участи. Заодно и себя спас, кстати.
- Ты убил всех, чтобы спасти свою никчёмную шкуру?!
- Ну почему сразу никчёмную? Хотя, в общем, да.
- И каково же тебе было жертвовать собственной матерью?!
- Закрой рот! Тебя там не было и ты не в праве меня судить! Я пытался всех спасти, особенно маму! Я приложил все силы, чтобы исцелить её, молил Всесоздателя о помощи. Но он не ответил, а моих способностей оказалось недостаточно.
- От чего же ты их спасал, пуская кровь?! | - От чего же ты их спасал, пуская кровь?!
- От чумы! Хотя я жалею только о маме. Остальные были не важны: ни твою мать, Пурил, ни твоих жену и дочку, Вурик, ни твоего брата, Царин, мне не было жаль, как и всех остальных, - воины в гневе вцепились в своё оружие так, что, мне показалось, раздался лёгкий трест их копий, но никто не сдвинулся с места. Воинская дисциплина, все дела, - Мне даже понравилось. Они стали отличной проверкой моей верности другому богу, который отвечает своим последователям. Я не хочу твоей смерти, отец, поэтому предлагаю следующее: нарушь ещё одну клятву, прими дар болезни Чумного Бога, и ты будешь жить. Долго, рядом с сыном. Ведь тебе, на самом деле, не за кого и не кому мстить. Разве что мне, за смерти чужих тебе людей.
- Ты чудовище. Лучше бы ты умер вместе со всеми!
- Разве вы, солдаты и воины, не стремитесь сохранить свою жизнь в бою, прилагая к этому все силы? Нет? Ну да ладно. Пока что отказы я не принимаю – вы ведь всё ещё надеетесь одолеть меня и выжить. Но я здесь не прятался, я здесь учился. И сейчас я вам кое-что покажу. Вы хорошо так стоите, плотно. Но убивать всех разом – это так скууучно. Кто там, рядом с тобой, стоит? Ликир Минай? Надо же! Без браги и не страдает, во чудеса! Но на этом чудеса закончатся.
Выйдя из-за дерева на границу света, я произнёс одно из простейших заклинаний, печать гноя, и начертил в воздухе три линии - указанный мной воин тут же бросил оружие и стал снимать с себя свой кожаный доспех, а потом и всю остальную одежду. На его коже проступили огромные волдыри, полные гноя. Они всё росли лопались, когда плоть уже не могла сдерживать давление. Он орал на всю округу, пока один такой волдырь не лопнул у него во рту и он не стал захлёбываться гноем. Ещё немного и его тело стало похоже на изорванную тряпку с гнойными зияющими дырами вместо глаз. Его соратники отступили от него и, ошалело, наблюдали за разворачивающимся действием. | - Ну что, уверенности поубавилось? – спросил я, когда они снова посмотрели в мою сторону, - Отец, предлагаю ещё раз. Прими моё предложение.
- Не смей называть меня отцом! Знал бы я, кем ты станешь, не задумываясь придушил бы тебя ещё в колыбели!
- Возможно, тебе стоило.
- Сейчас я исправлю свою ошибку. В атаку! – они снова сформировали строй и стремительно пошли в мою сторону, а лучники стали посыпать меня стрелами.
- Детские шалости – прошипел я, призывая потоки ветра, дабы сбивать стрелы. Одно заклинание, и постоянные потоки сбивали в сторону всё, что летало над нашими головами. Теперь можно было и остальными заняться.
Собравшись, я подготовил другое заклинание. Плавными движениями рук, я собрал вокруг себя энергию и придал ей форму сферы, а резкими словами заклинания придал ей цель и свойства. Я выпустил её на надвигающийся отряд, и полупрозрачный шар метра три диаметром поплыл в сторону отряда. Они слишком поздно его заметили – под заклинание попало всего четыре человека, и они начали стремительно гнить, с каждым шагом теряя куски плоти. Кого сфера слегка задела, ещё смогли протий несколько шагов, прежде чем заклинание разошлось по всему их телу и они разделили участь своих более удачливых товарищей, которые, попав в сферу целиком или большей частью, вопя в агонии, почти сразу превратились в бурые кучи гнили и крови за их спинами. В отличие от них, неудачники разлагались медленнее, но всё равно продолжали иди, не переставая орать, и теряя с каждым шагом гниющий кусок плоти за куском, пока их глотки ещё были с ними.
Отряд замедлился, лучники попытались сбежать, но я уже готовил следующее заклинание – под беглецами забурлила вода и её испарения окутали их, проникли во все поры, заставив кровь кипеть, обжигая их изнутри. Они кричали, ныряли в воду, но не могли потушить пылающее в венах пламя, пока их кожа не высохла и не потрескалась, а из этих трещин не начали сочиться густая, словно варенье, кровь и пар.
Но пока я разбирался с беглецами, отряд с отцом во главе, уже почти добрался до меня. Творить что-то мощное не было времени, и я выпустил на них дыхание хвори. Зелёный туман из моего рта окутал отряд, снизив видимость и наполнив воздух кучей слабых, но разнообразных болезней – они кашляли, чихали, мир вокруг них кружился, а силы стремительно покидали их тела. И в эту ослабленную массу плоти ворвался Гнойник. Первым ударом я разрубил двоих пополам – всё же, кожаная броня немного защищала от моего благословлённого Владыкой оружия. Вокруг оставалось ещё пять человек из его отряда и сам отец, но с ними я немного поиграл. Развеяв туман, чтобы было хорошо видно, я начал рубить конечности оставшихся вторженцев. Их окровавленные обрубки сразу же начинали гнить. а открытые раны распространяли заразу ядовитой жижи лезвия по всему телу, вызывая десятки заболеваний в одном теле, глаза лопались кровавыми фонтанами, а их глотки заливали округу настолько громкими воплями и криками, что даже ядовитые жабы, всегда безразличные к происходящему вокруг них, стремительно разбежались.
В конце остался только я и отец, который ошалело озирался по сторонам, наблюдая плавающие вокруг гниющие куски мяса, что совсем недавно были членами его отряда. | - Видишь, отец? Это только часть того, что я умею. И предлагаю в третий и последний раз – присягни на верность Чумному Богу, спаси свою жизнь. Я не хочу тебя убивать, но я это сделаю, если ты откажешься.
- И стать таким же монстром, как и ты?! Никогда!
- Ради чего ты упорствуешь? Ради них? – я обвёл рукой место бойни, - Они ничто! Мясо на бойне, без права выбора! Тебе же я даю такое право! Так воспользуйся же им!
- Я упорствую, чтобы остаться человеком! А тебя я проклинаю! Слышишь? Будь ты проклят за всю пролитую кровь и будь проклят тот день, когда ты появился на свет!
- Хорошо, пусть будет по-твоему. Единственное, что я могу для тебя сделать – это подарить быструю смерть, - я произнёс слова заклинания, сжал вместе указательный и большой пальцы, а потом резко развёл их в стороны. Голова отца мгновенно отделилась от тела и упала рядом с ним в воду, а за ней в воду рухнуло и само тело.
Но любопытство снедало меня. Подняв голову отца, я приложил к его лбу правую ладонь и произнёс заклинание чтения разума. И ещё существующие обрывки памяти в угасающем сознании потекли в мою голову. Детство, юность, вступление в ряды копейщиков, битвы, сватовство, битвы – я видел всё, что ещё оставалось в памяти, но не эти фрагменты меня интересовали.
А, вот и первое. Отряд, отправленный на выяснение, входит в деревню. Копейщики с копьями, готовыми сразу же поразить цель, лучники-следопыты с луками наготове, отец впереди, во главе строя, правая рука графа, барон Ярид, верхом на караковом жеребце, в окружении охраны. Засохшая кровь в открытых дверных проёмах. Скорее, дальше к дому. Сгоревшие руины на месте родной крыши. Испуг, страх, надежда. Приказы: солдатам рассредоточиться и обыскать дома, следопытам изучать следы и определить направление. Сам скорее внутрь. Разгрести золу, убрать в сторону упавшую балку перекрытия. Обугленные кости. Мгновение паники. Она или он? Или оба? Гнев. Разгребать дальше. Целый скелет. Один. Низковат. Сын выше. Жена! Ярость. Выместить её. Сломать что-то. Стоп. Скелет один, второго нет. Надежда. Сын может быть жив. Собрат всех. Расспросить следопытов.
Чуть позже. Глаза односельчан из отряда. Ярость, гнев, жажда мести. Схожие чувства. Но без надежды. Рассказ следопытов. Пришёл один, из леса, с севера, начал с центра деревни, идя по спирали, закончил колдуном, ушёл на юго-запад, один. Других следов из деревни нет. Что с сыном? Приказ барона. Немедленно в погоню.
Погоня. Только минимально необходимые привалы. Усталость. Резкая смена маршрута. Северо-запад. Ещё одна деревня. Ни крови, ни тел. Мутные лужи, паром сожжён, след обрывается на берегу. Четверо выпили воды из колодцев и умерли. Вода отравлена! Ненависть, желание отомстить, за каждого. Переправа. Снова на юго-запад. Погоня продолжается. Ещё деревни. Сообщения о пропажах. Мы на верном пути.
Подошли к болоту. Мрачные Топи у местных. Приказ барона. Прекратить погоню, возвращаться домой. Милорд, но почему? Опасно, проклятые места, по ту границу не выжить, убийца всё равно, что мёртв. Не согласен. Милорд, позвольте продолжить. Жёсткий отказ. Злость. Трус! Желание плюнуть на всё и пойти дальше. Нельзя. Клялся в верности. Надежда на графа. Путь обратно. Надежда найти сына разрушена.
Тирмия, замок графа. Ваше сиятельство, молю вас, позвольте вернуться к поискам! Убийца должен быть наказан! Отказ. Согласен с бароном. Болота прокляты, пустая трата воинов, убийца уже мёртв. Гнев, отчаяние, разочарование. Ваше сиятельство, позвольте удалиться. Ярость. План. Скорей в казарму. Найти своих, поговорить, склонить на свою сторону. Найти остальных, из других отрядов. Три дня разговоров. Решение принято, ночью собираемся и уходим, все согласны. | Ночь. Вырубили стражу, собрались. Покидаем ворота. Сигнал тревоги! Стражники окружили. Одного не хватает. Волин, стоит в воротах. Предатель! Граф и барон на парапете. Требование сдать оружие и об этом забудут. Нет! Прорываемся с боем. Троих убили, ещё четверых серьёзно ранили. Потери пять человек – двое раненых. Оставили – с ними не уйти. Вырвались из города. Часть снаряжения потеряна. Вперёд, к болотам.
Снова погоня. Минимально необходимые остановки. Ещё трое погибли – заражение крови. Заканчивается провиант. Пришлось грабить крестьян, отбирать еду. Болота близко.
Болота. Следов нет. Идём наугад. Третья ночь. Двое утонули в трясине. Ещё двоих ночью сожрали какие-то твари. Злость, гнев. Привал. Размышления. Что дальше? Куда идти? Отчаяние. Дозорный идёт. Ведёт какого-то деда. Зачем?
Дальше пошли обрывки, свидетелем и участником которых я был.
Закончив читать воспоминания, я похоронил останки отца на месте костра. Всё-таки, мне было его жаль, и жаль, что он не принял предложение. Но он всегда был воином и не отступал ни перед чем, если у него не было такого приказа.
Постояв немного над могилой, я собирался уже уходить, как вспомнил, что совсем неподалёку всё ещё скованный заклинанием стоит последний из отряда. Когда я подошёл к нему, он был ещё жив! «Вот ведь удача! Я и забыл почти про тебя! Как же вовремя я про тебя вспомнил!» - ласково проговорил я, читая в глазах жертвы страх и отчаяние. Хоть ему было не видно, что происходило за деревом, но он хорошо слышал крики. Освободив его рот чтобы насладиться его криками, я начал вымещать всю свою горечь и печаль на нём. Представляя кости его тела перед своим внутренним взором, я ломал их по очереди, медленно раскалывая их на тонкие иглы, одну за другой, что впивались в плоть и протыкали кожу. С каждой следующей сломанной костью, он всё больше походил на огромного ежа из мяса и костей. Естественно, я не мог позволить ему умереть так легко и поддерживал в нём жизнь. Когда целые кости кончились, я начал выдёргивать осколки и из ран стала сочиться кровь. Сотни маленьких ранок, сочащихся кровью, сотни зудящих нервов, плоть без какой-либо опоры, сжатые под весом мяса лёгкие, судорожно пытающееся разжаться сердце, мозг, изнывающий по кислороду и получающий вместо него только боль из каждого уголка истерзанного тела. Жаль, что с собой не было никаких инструментов и пришлось довольствоваться только магией. Нашарив в воде один из мечей павших солдат, я начал сдирать изорванную кожу с этой аморфной груды мяса, полоску за полоской. Хоть он и не мог больше кричать, энергия его боли била ключом, обдавая округу волнами, которые невозможно было не заметить. Когда лоскуты кои украсили собой ближайшие деревья, а передо мной наполовину в воде лежала окровавленная куча голой плоти, я не придумал ничего интереснее, кроме как нарезать его тонкими кусочками, начиная с ног и рук. Последнее, что я с ним сделал, так это достал всё ещё живой, благодаря заклинанию поддержки, мозг, вырезал на нём нужные символы зачарования и насадил на ближайшую ветку, оставляя биться в агонии, пока заклинание не истощится, или мозг не сожрёт какая-нибудь тварь.
И после этого, я стал полностью спокоен. Наконец-то печаль внутри утихла, залитая потоками наслаждения. Наконец-то последняя нить из прошлого была перерезана. Наконец-то я был полностью свободен от остававшихся оков бесполезной совести. | | Мне понравилось, хоть и видел уже, но без большого кол-ва очепяток намного лучше) | | ну что я могу сказать?.. мааалоооо!! =)) | | Конечно мало. Халтурщик! Дуй писать дальше) | для Markinaz:
Ничё не знаю, я требую проду. | | Хде прода? | для Markinaz:
Халтурщик! Дуй писать дальше)
Ничё не знаю, я требую проду. | Официально заявляю - у автора данного рассказа стыда и совести ровно столько же, сколько у таракана.
А проды всё нет. | | Давай проду уже | | Все выше, и выше, и выше | | Наверх, нужна прода | | Проду!) |
1|2|3|4|5|6К списку тем
|
