Форумы-->Творчество-->
1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|>|>>
| Автор | Любимые Стихи |
|---|
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Думаю все знают это стихотворения и его автора Симонова | ПТИЦЕЛОВ
Согнулась западня
Под тяжестью синицы,
И вся ее родня
Кричит и суетится.
И падает затвор
Нехитрого снаряда,
А я стою, как вор,
И не спускаю взгляда
С испуганных пичуг
И, вне себя от счастья,
Разламываю вдруг
Ловушку ту на части.
И в мертвой тишине,
В моем немом волненье,
Я жду, когда ко мне
Приблизятся виденья.
Как будто Васнецов
Забрел в мои болота,
Где много мертвецов
И сказке есть работа.
Где терем-теремок –
Пожалуй, по созвучью –
Назвал тюрьмою Бог,
А не несчастный случай.
Где в заводях озер
Зеленых глаз Алены
Тону я до сих пор –
Охотник и влюбленный.
Где, стоя за спиной
Царевича Ивана,
Объеду шар земной
Без карты и без плана.
Уносит серый волк
К такой стране нездешней,
Где жизнь – не только долг,
Но также и надежда.
В морщинах скрыта грусть,
Но я не беспокоюсь.
Я солнцем оботрусь,
Когда росой умоюсь...
ВАРЛАМ ШАЛАМОВ | Это не совсем стихи - это песня, но уж очень замечательная:
слова В. Высоцкого
Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно.
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно.
Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
Пусть дождем опадают сирени -
Все равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели.
Твой мир колдунами на тысячи лет
Укрыт от меня и от света.
И думаешь ты, что прекраснее нет,
Чем лес заколдованный этот.
Пусть на листьях не будет росы поутру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,-
Все равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море.
В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно?
Когда я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно?
Украду, если кража тебе по душе,-
Зря ли я столько сил разбазарил?
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял!
1969 | Живу с девизом: выдохни-вдохни,
Не радуясь безоблачным рассветам,
для крыжополь1:
моменто, убил!!! - увы, селя ви (C'est la vie - такова жизнь)
Бесцельно перелистываю дни,
В которых нет ни запаха, ни цвета...
Одна душа бунтует и без слов,
От боли выгибается дугою:
Как мало тех, кто за любовь готов,
Однажды заплатить любой ценою…
Как много тех, кто брошен за черту,
Привычного и тягостного быта,
Кто выбирает сердцем пустоту,
И платит за неё душой убитой...
Нам давят спины тяжкие кресты,
Но мы идём вперёд, как под конвоем…
Иду и я...Ору до хрипоты,
Что надо выжить, став сильнее вдвое…
(Романова Людмила) | Живу с девизом: выдохни-вдохни,
Не радуясь безоблачным рассветам,
Бесцельно перелистываю дни,
В которых нет ни запаха, ни цвета...
Одна душа бунтует и без слов,
От боли выгибается дугою:
Как мало тех, кто за любовь готов,
Однажды заплатить любой ценою…
Как много тех, кто брошен за черту,
Привычного и тягостного быта,
Кто выбирает сердцем пустоту,
И платит за неё душой убитой...
Нам давят спины тяжкие кресты,
Но мы идём вперёд, как под конвоем…
Иду и я...Ору до хрипоты,
Что надо выжить, став сильнее вдвое…
==================================
Забудь меня, как забывают грусть,
Когда приходят в дом благие вести,
И то, что помнит сердце наизусть,
Прошу тебя, давай забудем вместе...
Забудь меня, как забывают сны,
Что с лёгкостью уходят за рассветом,
И пусть кричит любовь из глубины:
"Не отпускай" пронзительным фальцетом...
Ты отпусти, как отпускают птиц,
Пускай летит мечта дорогой млечной,
Среди таких же огненных крупиц,
Созвездием останется навечно...
Прости за горечь, как прощают всех,
Кого любили сердцем, тех немногих,
Ты вспоминай меня, как светлый грех
В круговороте будней одиноких...
(Романова Людмила) | красный сон.
---------------
в красном сне,
в красном сне,
в красном сне бегут солдаты,
те, с которыми когда-то,
я убит был на войне.
---------------
Г.Поженян. | Осколки
В высших материях нет недостойных рас.
Рылом суконным украшен калашный ряд.
Друг мой растерянный, всё решено за нас.
Красное дерево. Тутовый шелкопряд.
Выйдешь ли из дому, пьяный апостол, в ночь,
Бешеным стилусом правя на планке лист.
Чтоб не стряслось я не в силах тебе помочь.
Спи, мой неизданный, горе-евангелист.
Спи, мой неистовый. Грифель карандаша
Выбив пророчество, в горле заменит кость.
Я научусь – как и просишь ты – не дышать,
Лишь для того чтобы крепче тебе спалось.
Я научусь – как и хочешь ты - не скучать,
Камнем с души и горою с уставших плеч.
Кроме осколков печатного сургуча
Больше глаголом во мне ничего не сжечь.
Спи, мой не искренний. Ведьма опять одна.
Золотом белым покрыты её виски.
Чары иссякли. Покачиваясь у окна,
Лишь повторяет «сгинь».
Повторяет «сгинь».
(с) Adonatti | Так иногда - изломанный осколок
Седого зеркала. Декабрь на дворе.
И женщины с глазами перепелок
Нам улыбнуться в тусклом серебре.
А мы смеемся, любим и не судим.
А если и не верим, то в одно -
Что мы пройдем, мы проходные люди,
И этот двор такой же, проходной.
И снова снег, невозмутим и колок.
И грустно у неяркого огня,
Где женщины с глазами перпелок
Пустые фотографии хранят.
Где наших слов затертых силуэты
Целуемы до завершенья лет.
Так, иногда, когда не хватит света -
Далекий, тусклый, отраженный свет.
____________________
В серых нитях снежных кружев,
Что опутывают город,
Снова наши души кружит
Ветер вечного простора.
Снова с ловкостию мага
В шуме сыпящего снега
Нас затягивает тяга
Предполетного разбега.
Все мы люди в чем то птицы,
Только сделаны из глины.
...А потом нам будут сниться
Бесконечные равнины.
серый (сетевой автор) | Поддержим хорошую тему классикой. :)
В Генуе, в палаццо дожей
Есть старинные картины,
На которых странно схожи
С лебедями бригантины.
Возле них, сойдясь гурьбою,
Моряки и арматоры
Все ведут между собою
Вековые разговоры,
С блеском глаз, с усмешкой важной,
Как живые, неживые...
От залива ветер влажный
Спутал бороды седые.
Миг один, и будет чудо;
Вот один из них, смелея,
Опросит: "Вы сеньор, откуда,
Из Ливорно иль Пирея?
Если будете в Брабанте,
Там мой брат торгует летом,
Отвезите бочку кьянти
От меня ему с приветом".
Гумилев, 1916. | Т. КУХТА
НЕТ МИРА БЕЗ ВОЙНЫ...
Нет мира без войны,
как света нет без тени,
Ведь даже солнца луч
отбрасывает тень.
А если над землей
крыло простерла темень -
Пристало ли парить
в подзвездной высоте?
Когда встает беда
пожара черным дымом
И близкая труба
хрипит, на бой крича -
Милее нам перо
или рука любимой,
Но мы кладем ладонь
на рукоять меча | Письмо
послушай, вот этот маленький город на южном урале
совсем не страшный. там есть магазин «продукты» и отделение внутренних дел.
там было холодно в мае, конечно, там крали и убивали,
и каждый второй сидел,
и каждый третий, когда напьется, пытается оправдаться.
смотри, какие спокойные лица.
они могут спиться, повеситься, утопиться,
но совсем не умеют бояться.
не было страшно Ларочке Павловой, старшекласснице,
звезде любительских порнофильмов и начинающей наркоманке,
просыпаться утром, причесываться и краситься,
варить какую-то дрянь на конфорке в консервной банке,
уезжать от подъезда непонятно с кем и неизвестно куда.
те, кто нашел ее мертвой за городом, подумали: вот беда,
но не испугались.
чего им бояться, знающим снег с октября по май,
сумерки с ноября по март,
чернильные ночи в подъездах, лампы на сорок ватт,
ржавые рельсы узкоколейки, гнилые шпалы,
руки в машинном масле, пьянки и ломки.
в общем, никто не боялся.
ни у лесопилки, ни на бензоколонке,
ни в гаражах, ни дома под одеялом.
а я тут хожу, сочиняю сказки тебе, клею конверты, трачу
мелочь на марки. я тут привыкла, честно.
слушай, каждую ночь за окнами шепчет, скрипит и плачет
такой огромный, похожий на море, лес.
опускаю в почтовый ящик у магазина «ткани»,
покупаю кофе, мне и так тут хреново спится.
слушай, мой дом стоит над старой слепой еланью
и по утрам к его окнам слетаются птицы.
и никто не боится.
только мне тут страшно,
ты представляешь,
их глаза как смола под солнцем;
я слышу их голоса и нахожу их перья.
мне и правда пора собирать рюкзак,
покупать сувениры, вязаные носки и малиновое варенье
и брать билеты домой.
мне и правда нечего делать здесь, неудачнице книжной, нежной, бумажной,
если совы то, чем они кажутся.
если люди то, чем они кажутся.
если все на свете – то чем оно кажется…
боже мой.
(с) Е. Перченкова | «Ад и рай – в небесах», - утверждают ханжи.
Я в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай - не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай – это две половинки души.
О.Хаям | Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая красивая дрянь.
Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну,
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.
Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.
Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.
Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.
Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на...
Не умру я, мой друг, никогда.
Есенин | Хорошо если вспомните название, а то цензура не пропустила, мать ее ...
Снова выплыли годы из мрака
И шумят, как ромашковый луг.
Мне припомнилась нынче собака,
Что была моей юности друг.
Нынче юность моя отшумела,
Как подгнивший под окнами клен,
Но припомнил я девушку в белом,
Для которой был пес почтальон.
Не у всякого есть свой близкий,
Но она мне как песня была,
Потому что мои записки
Из ошейника пса не брала.
Никогда она их не читала,
И мой почерк ей был незнаком,
Но о чем-то подолгу мечтала
У калины за желтым прудом.
Я страдал... Я хотел ответа...
Не дождался... уехал... И вот
Через годы... известным поэтом
Снова здесь, у родимых ворот.
Та собака давно околела,
Но в ту ж масть, что с отливом в синь,
С лаем ливисто ошалелым
Меня встрел молодой ее сын.
Мать честная! И как же схожи!
Снова выплыла боль души.
С этой болью я будто моложе,
И хоть снова записки пиши.
Рад послушать я песню былую,
Но не лай ты! Не лай! Не лай!
Хочешь, пес, я тебя поцелую
За пробуженный в сердце май?
Поцелую, прижмусь к тебе телом
И, как друга, введу тебя в дом...
Да, мне нравилась девушка в белом,
Но теперь я люблю в голубом.
Есенин. | Александр Блок
СКИФЫ
Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,
С раскосыми и жадными очами!
Для вас - века, для нас - единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!
Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома, лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!
Вы сотни лет глядели на Восток
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!
Вот - срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит,
И день придет - не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!
О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!
Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!...
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!
Мы любим все - и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё - и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений...
Мы помним всё - парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
И Кельна дымные громады...
Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах...
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?
Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых...
Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные обьятья!
Пока не поздно - старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем - братья!
А если нет - нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века вас будет проклинать
Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!
Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!
Но сами мы - отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!...
В последний раз - опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира! | Саша Чёрный - Под Сурдинку
Хочу отдохнуть от сатиры...
У лиры моей
Есть тихо дрожащие, легкие звуки.
Усталые руки
На умные струны кладу,
Пою и в такт головою киваю...
Хочу быть незлобным ягненком,
Ребенком,
Которого взрослые люди дразнили и злили,
А жизнь за чьи-то чужие грехи
Лишила третьего блюда.
Васильевский остров прекрасен,
Как жаба в манжетах.
Отсюда, с балконца,
Омытый потоками солнца,
Он весел, и грязен, и ясен,
Как старый маркёр.
Над ним углубленная просинь
Зовет, и поет, и дрожит...
Задумчиво осень
Последние листья желтит,
Срывает,
Бросает под ноги людей на панель...
А в сердце не молкнет свирель:
Весна опять возвратится!
О зимняя спячка медведя,
Сосущего пальчики лап!
Твой девственный храп
Желанней лобзаний прекраснейшей леди.
Как молью изъеден я сплином...
Посыпьте меня нафталином,
Сложите в сундук и поставьте меня на чердак,
Пока не наступит весна. | Прости, принцесса, прости
Мне скучно в этом дворце.
Твои поцелуи свели на нет
Шерсть у меня на лице.
Но твои лошади
Чувствуют тоньше –
Хрипят и бьются,
Встречая мой взгляд
Твои родные глядят исподлобья
И ждут, когда я отправлюсь назад
Прости, принцесса, прости
Мне тошно в этом раю
Слишком часто я их ненавижу
Слишком редко тебя люблю
Но ты так привыкла
Ходить по паркету
тебе будет трудно
Ходить по земле
Январской ночью
В берлоге из листьев
Я буду грустить о тебе
Прости, принцесса, прости
Что я уродлив как бес
Что ты прекрасна как птица
На синих равнинах небес
Прости, принцесса, прости
Я благодарен тебе
Теперь я знаю
Как пьют из золота
И кушают на серебре
Как носят всю жизнь бархат
Но умирают в дерьме
Январской ночью
В берлоге на листьях
Я буду грустить о тебе
(с) Ilia Kormiltzev | Я загнанный зверь. В темноте коридоров
Хожу без конца из угла в угол.
Глазами пугаю фарфоровых кукол,
Движениями - мертвецов.
Мне еще рано зализывать раны.
Я прячусь во тьме за зеркальным экраном,
Но прошу, хоть на миг посмотри мне в лицо...
Я плачу горячим свинцом.
Я раненый зверь. Раздробил себе кости.
Играю без нот, убиваю без злости,
Бреду без дороги, как по раскаленным углям.
Я рвался из круга то вправо, то влево...
Взгляни на меня, о моя королева!
Я стану игрушкой в руках твоего короля.
Возможно, свобода мне только приснилась.
Моя королева, яви свою милость.
Один поцелуй на прощание - и не держи.
А я обещаю разбить эти стены,
Сковать себе цепи, взорвать себе вены,
И встать на колени для вечного плена,
И жить...
Раскрашено небо карминово-красным.
Я ждал твоей ласки, я жаждал напрасно.
Берег в себе силы, стучался в закрытую дверь...
Меня убивают... так невыносимо...
Ты - выстрелом в сердце, он - выстрелом в спину.
Моя королева...
Я загнанный зверь...
(с) Вивиана | лили марлен, ты умерла, мне умирать,
лили марлен, тебе страдать, а мне стареть,
тебе из кухни нос по ветру в той стране,
в той мягкой тьме мне умирать, в какой стране?
на белый парус смуглый градус пацанских плеч,
мотаю нитку, и талдычу алфавит,
на а, на б, на в, на г прилечь,
но сразу смерть тем, кто затеит легкий флирт,
нелегкий флирт, потом сдыхать, потом скорбеть,
как-будто помер кто-то там, в краю лили,
и не застала, начала кровить, болеть,
исчезни, сдохни, иди на хер, отвали,
лелеет сон, кидаю с поезда башку
с чужими светлыми, замотанную в шаль,
ко мне с любовью он хватил лишку,
исчезни, сдохни, иди на хер, не мешай,
я потерялась, меня видели не раз
у кромки поля, я кормила белый лен,
я там жила вперед и прозапас,
я на сосне сушила светлое белье,
я не хочу ни про кого - они мертвы,
и дай им боже живыми быть так
еще сто лет, без прошлой радостной травы,
без раны то ли с океан, а то ль с пятак,
все заживут кастрюлями жены,
лили марлен, котлеты сгладят сотни бед,
а мы с тобой за их салаты сожжены,
а мы с тобой им поданы в обед
прощальной рыбой, костью поперек,
и пусть подавятся, пусть сплюнут и сглотнут,
когда я сделаю себе из жизни ёк,
они мой гроб батоном подадут.
но так-то жаль, да, так-то жаль, что дура N,
дома шатает, и зима уже спешит,
я вижу по тебе, лили марлен,
тебя достали даже малыши,
когда им соску, и чтоб спали у плеча,
когда им сердце, а они скорей бежать,
когда всю ночь кричал тебя, венчал,
а после кнопок телефона не нажать,
а потому, что больше ни ногой
в болота адовы, в нечаянную згу,
и будь ты трижды хоть любимый, хоть родной,
но сердце - нет, ну, хочешь руку, хочешь грудь,
ну, хочешь, даже стих, но сердце - нет,
у нас в семье по мамочкиной линии
сегодня будет тыщу лет в обед,
как от любви тяжелой все инфарктом вымерли.
(с) Нучча | Когда я Вам скажу: люблю!
Скажите: Нет. С улыбкою, но строго.
Услыша: Да. Я посчитать могу,
Что Вы сказали слишком много.
Но только - ради бога - не счтайте,
Что цвет любви не нужен стал мне вдруг.
Но крепость сходу не здавайте,
Скажите: Нет, то не для вас - мой друг.
Клемонт Моро ( французкого) |
1|2|3|4|5|6|7|8|9|10|11|>|>>К списку тем
|
