Форумы-->Творчество-->
<<|<|3|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|>|>>
| Автор | Любимые Стихи |
|---|
Дождь выжмет из улиц, что сможет:
Одичавших собак, одиноких прохожих.
Дождь с размаху ударит по стёклам готового к слому
Опустевшего дома.
Те, кто видел в нём сны, слишком крепко уснули.
Жизнь меняет хозяев со скоростью пули,
И с далёкого моря доносится ветер, как вздох:
Смена эпох.
Дождь. Хлещут холодные струи.
Победители строят дворцы и пируют,
Отрываясь, пока не разрушит непрочные стены
Беспощадная смена.
Вы хотели свободы - так вот вам свобода.
Мир уткнулся в себя, словно поп в ожиданье прихода,
И из рамок печально глядит нарисованный бог
На смену эпох.
Древний храм был построен людскими руками,
Просто кто-то извлёк из-за пазухи камни,
Но не бросил, а тихо сложил, избавляясь от срама,
В основании храма.
Убивать, чтобы выжить; ломать, чтобы строить.
У эпохи есть правда - должны быть герои.
Но не верь, что другого пути не дано.
(c) Галатея | Ожидал увидеть тут больше стихов на фэнтези тематику, но... Выкладываю полюбившееся мне стихотворение.
ЭХО СТАРЫХ ЛЕГЕНД
МНЕ СНИЛОСЬ…
I
Мне снился сон. Я был мечом.
В металл холодный заточен,
Я этому не удивлялся.
Как будто был здесь ни при чем.
Мне снился сон. Я был мечом.
Взлетая над чужим плечом,
Я равнодушно опускался.
Я был на это обречен.
Мне снился сон. Я был мечом.
Людей судьей и палачом.
В короткой жизни человека
Я был последнею свечой.
В сплетеньи помыслов и судеб
Незыблем оставался я.
Как то, что было, есть и будет,
Как столп опорный бытия.
Глупец! Гордыней увлечен,
Чего хотел, мечтал о чем?!.
Я был наказан за гордыню.
…Мне снился сон. Я БЫЛ мечом.
II
Мне снился бесконечный путь,
Пронзающий миры.
И в том пути таилась суть
Загадочной игры,
Игры, чьи правила – стары,
Игры, чьи игроки – мудры,
Они не злы и не добры…
И я кричал во сне.
Мне снился обнаженный меч,
Похожий на меня,
И яростно-кровавый смерч
Взбешенного огня,
И бились о клинок, звеня,
Копыта черного коня,
Что несся на закате дня…
И я кричал во сне.
Мне снилась прожитая жизнь –
Чужая, не моя.
И дни свивались в миражи,
Как сонная змея.
И шелестела чешуя,
Купался лист в воде ручья,
И я в той жизни был не-я…
И я кричал во сне.
III
Стояли двое у ручья, у горного ручья,
Гадали двое – чья возьмет? А может быть – ничья?
Стояли двое, в дно вонзив клинки стальных мечей,
И тихо воды нес свои израненный ручей…
Стояли два меча в ручье – чего ж не постоять?
И отражал, журча, ручей двойную рукоять,
И птиц молчали голоса, и воздух чист и сух,
И упирались в небеса вершины Сафед-Кух,
Вершины Белых гор…
Но нет мечей, есть лишь ручей – смеясь и лопоча,
Несется он своим путем, своим Путем Меча,
Сам по себе, один из двух, закончив давний спор,
В глуши отрогов Сафед-Кух, заветных Белых гор…
Легенды – ложь, легенды врут, легенды для глупцов,
А сталь сгибается, как прут, в блестящее кольцо,
И нет начала, нет конца у этого кольца,
Как рая нет для подлеца и меры для скупца…
Мне снился сон. Спроси – о чем? Отвечу – ни о чем.
Мне снился сон. Я был мечом. Я был тогда мечом.
Я был дорогой и конем, скалою и ручьем,
Я был грозой и летним днем,
Прохожим и его плащом,
Водою и огнем…
ЭПИЛОГ
…Стенанья роз колеблют небосвод,
Грустит вода, погрязшая в овраге,
Змея течет из-под гнилой коряги
И холм творит немое волшебство.
Пора слагать таинственные раги
О том, что было живо и мертво,
Трусливо и исполнено отваги,
Вставало твердью из предвечной влаги,
Считалось всем, взойдя из ничего,
Пора уйти в глубины естества
И научиться складывать слова,
Как складывали их былые маги.
Граница меж мирами – лист бумаги,
Последняя строка всегда права,
Вот двор, трава, и на траве дрова,
И не болит с похмелья голова,
Дурман осенних туч пьянее браги,
Засиженное мухами окно
Откроется меж буднями и сном,
И ты не вспомнишь: порванные флаги,
Огонь, тела… и черное пятно
Над нами.
Над тобой и надо мной.
Олег Ладыженский | Когда среди раздоров и сомнений
У всех исчезла почва из-под ног,
А ты, под градом обвинений,
Единственный в себя поверить смог...
Когда сумел ты терпеливо ждать,
На злобу злобой низкой не ответил;
Когда все лгали, не посмел солгать
И восхвалять себя за добродетель;
Когда ты подчинил себе мечту,
Заставил мысли в русло повернуть,
Встречал спокойно радость и беду,
Постигнув их изменчивую суть.
Когда обман и происки плутов
Невозмутимо ты переносил,
А после краха снова был готов
За дело взяться из последних сил...
Когда удача выпала тебе
И ты, решая выигрышем рискнуть,
Всё проиграл, но не пенял судьбе,
А тотчас же пустился в новый путь;
Когда, казалось, страсти нет в душе
И сердце заболевшее замрёт,
И загореться нечему уже,
Лишь твоя воля крикнула: "Вперёд!"
Будь то король, будь то простолюдин,
Ты с уважением с ними говорил;
С тобой считались все, но ни один
Кумира из тебя не сотворил;
И, если созидая и творя,
Ты вечным смыслом наполнял свой век,
То, без сомненья, вся Земля - твоя
И ты, мой сын, достойный Человек!
Р.Киплинг
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорелся огонек
На башенке озерной лесопильни.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
А.Ахматова | DE PROFUNDIS CLAMAVI
К Тебе, к Тебе одной взываю я из бездны,
В которую душа низринута моя...
Вокруг меня - тоски свинцовые края,
Безжизненна земля и небеса беззвездны.
Шесть месяцев в году здесь стынет солнца свет,
А шесть - кромешный мрак и ночи окаянство..
Как нож, обнажены полярные пространства:
- Хотя бы тень куста! Хотя бы волчий след!
Нет ничего страшней жестокости светила,
Что излучает лед. А эта ночь - могила,
Где Хаос погребен! Забыться бы теперь
Тупым, тяжелым сном - как спит в берлоге зверь...
Забыться и забыть и сбросить это бремя,
Покуда свой клубок разматывает время...
Ш.Бодлер | Я просто буду всегда рядом,
Я буду ночью, буду днём,
Я буду тенью, буду взглядом,
И в сердце буду я твоём
Хрустальной стрункой, тихой песней,
Я буду музой и дождём,
Я буду рядом, будем вместе,
И будем мы всегда вдвоём,
Я просто буду, когда больно,
И грустно если на душе,
И если в сердце неспокойно,
И не осталось вдруг уже
Терпенья, силы на пределе,
И просто некому помочь,
И если вдруг на самом деле
Тоску в себе не превозмочь,
Я буду ветром, буду дымкой,
И облаками, и грозой,
Я буду радугою зыбкой,
Рассвета ласковой слезой,
Я буду солнышка лучами,
Я буду озарять в ночи,
Мечтой я буду, между нами
Замрут огни все от свечи,
Надеждой буду, буду счастьем,
Я буду светом, буду тьмой,
Вокруг все разгоню ненастья,
Я буду жизнью и душой,
Я ни на что не претендую
И не прошу твоей любви,
Хоть так хочу, в мечтах рисую
Зажечь в душе твоей огни…
Автора не нашла...без подписи | Музыка смолкла, слова позабыты,
Луна постарела и солнце зашло.
Корабли волшебства бурей времени смыты,
Пламя чудес из остывшего сердца ушло.
Д.Р.Р.Толкин
Выйди на кровлю. Склонись на четыре
Стороны света, простерши ладонь...
Солнце... Вода... Облака... Огонь...-
Все, что есть прекрасного в мире...
Факел косматый в шафранном тумане...
Влажной парчою расплесканный луч...
К небу из пены простертые длани...
Облачных грамот закатный сургуч...
Гаснут во времени, тонут в пространстве
Мысли, событья, мечты, корабли...
Я ж уношу в свое странствие станствий
Лучшее из наваждений земли.
М.Волошин | Любя, кляну, дерзаю, но не смею,
Из пламени преображаюсь в лёд,
Бегу назад, едва пройдя вперёд,
И наслаждаюсь мукою своею.
Одно лишь горе бережно лелею,
Спешу во тьму, как только свет блеснёт,
Насилья враг, терплю безмерный гнёт,
Гоню любовь – и сам иду за нею.
Стремлюсь туда, где больше есть преград,
Любя свободу, больше плену рад,
Окончив путь, спешу начать сначала.
Как Прометей, в страданьях жизнь влачу,
И всё же невозможного хочу, –
Такой мне Парка жребий начертала.
Пьер де Ронсар. | Хёрдис
Я залезаю на каменный лоб
И расправляю затекшие ребра:
Руки мои в перекрестье ветров,
Ноги пускают глубокие корни –
Что я увижу в своих же глазах,
Полных полынью до самого края?
Яблочным сном замело небеса,
Маковый сок на губах оседает…
Падай наземь, рви покровы-
Изыди, дух! Изыди вверх!
Изыди, мой – лети вовне!
Зови меня только так –
Я боле не верю им…
Я – дочь своего отца,
Я – семя чужой земли.
Рунная вязь на запястьях моих,
В сердце – осколки Имировой кости!
Кто я для них, чтобы помнить о них?
Кто они мне, чтобы плакать от злости?!
Стонут камни, треплет кроны
Кружево птиц, марево птиц -
Вяжет узлы над головой,
Над змеями долгих кос,
Над гребнем еловых спиц…
Вороний грай! –
Мой смех дотлевает в нем,
Мой взгляд застилает дым…
В пенном котле, где варятся бури
Вязок мой плач, напитанный ливнем…
Шорох его никто не услышит,
Влага его ничто не омоет.
Веретено в старческой длани
Тянет мой путь к краю обрыва…
Дай мне вздохнуть, дай мне дожить –
Серой кожей скалы зарастает лицо…
Рви эту муть, рви эту нить –
Я хочу оставаться ЖИВОЙ!!!
Лапы болот набили мне грудь
Горькой смолой можжевеловых ягод –
Я захлебнусь, я не дотянусь –
Белых небес не достану руками…
Прочь! Руби эти корни!
Днем пали эти ветви –
ПРОЧЬ!
Прочь – я боле не верю им,
Но я не могу забыть…
Прочь…
Я вижу свои глаза –
И Хель ночевала в них…
(гр. Пангур Бан) | Иппокрена... выцветшая рана
У сухого неба на краю...
Пьет больная птица из-под крана
Ржавую небесную струю.
Спит больная птица под лоскутным —
Шевелящим листья — потолком...
Музы, музы... скудным и паскудным
Задыхаясь вашим ветерком.
(О. Юрьев) | Современность
Я закрыл «Илиаду» и сел у окна.
На губах трепетало последнее слово.
Что-то ярко светило – фонарь иль Луна,
И медлительно двигалась тень часового.
Я так часто бросал испытующий взор
И так много встречал отвечающих взоров,
Одиссеев во мгле пароходных контор,
Агамемнонов между трактирных маркеров.
Так в далекой Сибири, где плачет пурга, (да дубак порядочный)
Застывают в серебряных льдах мастодонты,
Их глухая тоска там колышет снега,
Красной кровью – ведь их – зажжены горизонты.
Я печален от книги, томлюсь от Луны,
Может быть, мне совсем и не надо героя…
Вот идут по аллее, так странно нежны,
Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.
Н. Гумилев.
Апп | Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся.
Как журавлиный клин в чужие рубежи —
На головах царей божественная пена —
Куда плывете вы? Когда бы не Елена,
Что Троя вам одна, ахейские мужи?
И море, и Гомер — все движется любовью.
Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,
И море черное, витийствуя, шумит
И с тяжким грохотом подходит к изголовью.
Мандельштам О.Э. 1915г.
Ап... | я люблю тебя
Я отныне, навеки и присно дышу тобой. Закрываю молитвослов и встаю с колен. Здесь высокий берег держит ногой прибой, моя хижина лепится боком к твоей скале. Иногда в рукаве пролива ползет паром, словно нить сквозь четки, время продето в дни. Я живу в твоем нутре, под твоим ребром, я прожилками кварца впаяна в твой гранит. Иногда приходят люди с большой земли, принося с собою мысли и голоса. Я смотрю на них, но так как не помню лиц, не могу им даже этого рассказать. Раньше я их лечила, в расселинах диких скал собирала целебные травы и горький мед, только ты меня надолго не отпускал, ты привык, что кто-то в недрах твоих живет. Эти люди уходили путем огня, эти люди расплатились со мной войной. Ты своим утесом молча скрывал меня от вселенной, разрушавшейся за стеной. А когда пришла блаженная пустота, испарились даже отзвуки их шагов, я несла тебе дары на алтарь листа и пила твое рассветное молоко.
Сохрани и помилуй, Боже, единых нас. Даруй нам и теплых зим, и спокойных лет.
Здесь высокий берег, море и тишина.
Моя хижина лепится боком к твоей скале.
(с) Светлана Лаврентьева
Потрясающе по простоте и атмосферности | Черное
ищет белое
чтобы убить в нем светлое
и превратить его в серое
или
полосатое
Владимир Бурич | отпусти меня опусти меня в немоту
мне от голоса твоего темно бестелесно душно
я по эту сторону ты по ту
замерзает пеночка на лету
как зовут её делия лу надюша
ледяной комочек печаль в цвету
забери её в свой надмирный китеж
ты по эту сторону я по ту
если долго всматриваться в пустоту
то – увидишь...
(с) Шестаков | для Лиэт:
красивая ритмическая разбивка. | Роберт Льюис Стивенсон
ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД
пер. С.Маршака
Из вереска напиток
Забыт давным-давно,
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.
В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.
Пришел король шотландский
Безжалостный к врагам.
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый на живом.
Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.
В своих могилах тесных
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.
Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой на равне.
Король глядит угрюмо
И думает: "Кругом
Цветет медовый вереск,
А меда мы не пьем."
Но вот его вассалы
Заметили двоих -
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.
Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет, -
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.
К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но никто из пленных
Слова не произнес.
Сидел король шотландский
Не шевелясь в седле,
А маленькие люди
Стояли на земле.
Гневно король промолвил:
- Плетка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовите мед!
Сын и отец смолчали,
Стоя у края скалы.
Вереск шумел над ними,
В море катились валы.
И вдруг голосок раздался:
- Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь.
Старость боится смерти,
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну,-
Карлик сказал королю.
Голос его воробьиный
Резко и четко звучал.
- Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал.
Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем.
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.
Пусть его крепко свяжут
И бросят в пучину вод
И я научу шотландцев
Готовить старинный мед.
Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.
Волны над ним сомкнулись,
Замер последний крик.
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:
- Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды,
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.
А мне костер не страшен,
Пусть со мною умрет
Моя святая тайна,
Мой вересковый мед. | Царица
Твой лоб в кудрях отлива бронзы,
Как сталь, глаза твои остры,
Тебе задумчивые бонзы
В Тибете ставили костры.
Когда Тимур в унылой злобе
Народы бросил к их мете,
Тебя несли в пустынях Гоби
На боевом его щите.
И ты вступила в крепость Агры,
Светла, как древняя Лилит,
Твои весёлые онагры
Звенели золотом копыт.
Был вечер тих. Земля молчала,
Едва вздыхали цветники,
Да от зелёного канала,
Взлетая, реяли жуки.
И я следил в тени колонны
Черты алмазного лица
И ждал, коленопреклонённый,
В одежде розовой жреца.
Узорный лук в дугу был согнут,
И, вольность древнюю любя,
Я знал, что мускулы не дрогнут
И остриё найдёт тебя.
Тогда бы вспыхнуло былое:
Князей торжественный приход,
И пляски в зарослях алоэ,
И дни весёлые охот.
Но рот твой, вырезанный строго,
Таил такую смену мук,
Что я в тебе увидел бога
И робко выронил свой лук.
Толпа рабов ко мне метнулась,
Теснясь, волнуясь и крича,
И ты лениво улыбнулась
Стальной секире палача. | Домой
храни меня как можешь, боже мой.
пусть я была вода - а стану камень...
гляди, гляди, как я иду домой,
к ветшающему берегу в тумане,
в распахнутое поле серебра
иду твоим смеющимся посыльным -
домой, домой, в сырые руки трав,
в босую нежность придорожной пыли.
в раю стоят большие корабли
и города, умолкшие под тенью,
но я из очарованной земли
несу тебе терновник и репейник.
домой, домой, где дальше и теплей,
где медлит сердце, вставшее по слову,
где воды расступаются во мгле
и небеса раскрыты - до седьмого;
под солнечный полуденный ожог,
с живых ветвей стекающий на плечи...
...всегда кто ранил - тот и бережет.
и кто покинул - охраняет крепче.
(с) Екатерина Перченкова | УГЛИЧ
Над рекой закат — как будто угли
Кто-то с неба на воду обрушил.
И глядится в воду древний Углич
С тёмно-красной церковью-игрушкой.
...А игра была — не на свирели:
У крыльца толпой бояре стали.
"Покажи, царевич, ожерелье..."
И по горлу — с маху — острой сталью...
Вот и всё. Легенда или сказка...
От заката взгляды поднимите —
Виден в небе храм в багровой краске:
"Жил да был на свете мальчик Митя..."
Жил да был... Над Волгою затишье.
Не спеша звезда в закат упала...
...А за что во все века мальчишек —
Топорами, ружьями, напалмом?
Жгли, травили, пулями косили!
А мальчишки — всех невиноватей...
Если б всю их боль и всё бессилие
Слить в одном-едином крике:
ХВАТИТ!
Тонкий крест стоит под облаками,
Высоко стоит над светом белым —
Словно сам Господь развёл руками,
Говоря: "А что я мог поделать?"
Владислав Крапивин. | для drunkwind:
Во! Я именно эту тему сейчас собралась искать, закатав рукава. :)))
Ты меня опередил. :)))
Спасибо! :* |
<<|<|3|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|>|>>К списку тем
|
